— И что это была за тварь? Она нас чуть не убила, считай, чудом спаслись! — под балахоном Чада виднелись эластичные бинты, коими была обмотана его грудь. Да и выглядел телепортер болезненно.
— …Простите меня, — седоволосый сел на край кровати и склонил голову, так, что белоснежные волосы коснулись колен. — Мне очень жаль, что я подверг вас опасности. Больше такое не повторится.
— Ас, да ладно тебе… Ты лучше объясни, что именно с тобой произошло.
— Ко мне подошёл один парень. Объект. Сказал, что ему подобные хотят со мной встретиться, прежде чем присоединиться к «Новой ветви». Ну, я и пошёл за ним. Оказалось, что это была ловушка. Тот парень, вместе со своей сестрой, просто хотели убить меня, в обмен на награду от Организации. И им это почти удалось, но… — Первый Объект запнулся, не желая раскрывать всех подробностей. — Что-то произошло. Я отключился и, судя по всему, убил их, а потом, напал и на вас, но смог вовремя остановиться. Хотел бы я объяснить, что именно случилось, но проблема в том, что я сам понятия не имею.
— Мда… Странно всё это. Но, ты главное, не волнуйся! Мы живы, а значит, всё хорошо! Ты пока отдохни, а на рассвете мы, наконец, отправимся в Вашингтон.
— Уверены? Чад, в таком состоянии, ты точно сможешь нас переместить, - это, наверное, был первый раз за всё время их знакомства, когда Первый Объект выказал вполне человеческую заботу о телепортере. Тот поневоле расплылся в благодарной улыбке и махнул рукой, о чём моментально пожалел из-за кольнувшей в бок боли.
— Да, пустяки! Я справлюсь, можешь не сомневаться. Мы ведь тоже все жаждем поскорее оказаться в столице, там нас уже ждут Объекты, готовые присоединиться к «Новой ветви».
— Что ж, тогда, с нетерпением буду ждать утра, — один за другим Объекты покидали комнату, пусть и не до конца убеждённые в том, что с седоволосым всё в порядке. Последней должна была уйти Лили, но Асура одёрнул её за рукав. — Подожди… Побудь со мной немного.
— Кажется, ещё недавно я просила тебя о том же, — девочка ухмыльнулась, но увидев выражение лица S-01, она посерьезнела. Она никогда не видела его таким: напуганным, будто загнанным в угол, причём, без видимой на то причину. — Хорошо… Я останусь.
Лили легла рядом с седоволосым. Забавно, она ведь себе представляла эту ситуацию при совершенно других обстоятельствах, и ещё вчера не стала бы упускать подвернувшуюся возможность. Но не сегодня. Напряжение, витавшее в воздухе, убило всё желание подкалывать Первый Объект или приставать к нему.
— Тебя что-то гложет? — набравшись храбрости спросила девушка, повернувшись на бок и взглянув в алые глаза Объекта.
— Я просто узнал о себе что-то новое, и это «что-то» мне не понравилось. Чувство контроля над собственной жизнью куда-то исчезло, и теперь я не знаю, что могу выкинуть в следующую секунду. Я теперь сам себя боюсь. Боюсь чудовища, что внутри меня, — Лили себе даже не представляла, насколько буквальной была последняя фраза.
— Так бывает. У всех случаются «плохие дни», когда Судьба, во всей своей изощренной жестокости, обрушивает на нас слишком много плохого сразу. В такие дни, мы ломаемся, совершаем поступки, после которых боимся смотреть в зеркало, и осознаём, что глубоко внутри нас живут чудовища. Похоже, что у тебя такой вот плохой день случился именно сегодня… А хочешь знать, каким был мой переломный момент?
— Да, конечно, — седоволосый говорил искренне, без сарказма
— …У меня были далеко не лучшие родители. Папа постоянно напивался, возвращаясь с работы, поколачивал маму, но она всё терпела. Наверное, несмотря ни на что, она всё равно любила его, да и я тоже. Я тогда была ещё совсем маленькой, и, как и многие дети, боялась монстров, прятавшихся у меня под кроватью или в шкафу. Мама предупреждала меня, чтобы я не беспокоила папу, когда он пьян, но я не выдержала и однажды пришла к нему посреди ночи, в пижаме и с плюшевым мишкой. Я тогда сказала: «Папочка, пожалуйста, прогони чудовищ из моей комнаты». Не знаю, что его так рассердило, но в ответ на мою просьбу он сделал кое-что… иное, — девочка горько ухмыльнулась, и Первый Объект всё понял без слов. — Я свой урок усвоила, и больше вообще с ним не разговаривала, вот только, это не помогло. На следующую же ночь он сам пришёл в мою комнату, и вовсе не затем, чтобы разгонять тамошних монстров. И на следующую. И на следующую тоже. Не то, чтобы я не кричала во весь голос и не звала маму, думаю, та прекрасно меня слышала, но делать ничего не стала. Да и можно ли её за это винить? Муж переключился с неё на дочь, и больше не терроризировал её. А на то, что он делал, можно было просто закрыть глаза. И, знаешь, я правда изо всех сил старалась не ненавидеть родителей. Понять их, по мере возможного. Но на седьмой такой день я не выдержала. Всё началось, как обычно: отец вломился в комнату, повалил меня на кровать, но на сей раз, я не сопротивлялась. Просто лежала, позволяя ему делать всё, что захочется, и думала лишь о том, как же сильно я желаю ему смерти. Дети редко могут настолько сильно ненавидеть… И вдруг, мои мольбы были услышаны, это самое смешное. Дверь шкафа медленно отворилась, и оттуда и вправду вышел монстр. Большой такой, красный, с торчавшими изо рта клыками. Помню, папочка взвизгнул, как резанная свинья от страха, когда этот красный великан подошёл к нему, обхватил его голову обеими руками и расплющил её. Зато я больше не боялась чудовища из шкафа, потому что научилась видеть настоящих монстров в людях, и те были куда страшнее. Стоило мне понять, что великан подчиняется моей воле, и я сразу же решила, каким именно образом я накажу мамочку за её бездействие. Мне хотелось, чтобы она почувствовала то же, что и я, чтобы она кричала от боли, и моё желание было исполнено. До самого конца мама умоляла помочь ей, приказать великану остановиться, а я лишь смеялась в ответ и подначивала его, велела рвать её на части ещё жёстче и быстрее. Мне всё это нравилось, я этим наслаждалась. И лишь спустя много дней, уже покинув родной дом, я осознала, что сделала, и по-настоящему испугалась. Я поняла, что тоже стала чудовищем.
Чем больше Лили говорила, тем сильнее дрожал её голос. Поначалу слёзы лишь поблёскивали в небесно-голубых глазах, но вскоре покатились по щекам, образовывая влажное пятно на подушке. Пытаясь успокоить Асуру, блондинка сама довела себя до срыва.
— Я ужасный человек, да? — спросила она, рыдая.
— Возможно, — ответил Первый Объект, и вдруг погладил девочку по щеке тыльной стороной ладони. — Но Объект ты просто замечательный, Лили, -блондинка взглянула на S-01 с неописуемой благодарностью, губки её задрожали, и она зарыдала, пуще прежнего, уткнувшись лицом седоволосому в грудь.
Асура поглаживал Лили по затылку, до тех пор, пока она не уснула. Альбинос и сам попробовал последовать её примеру, в надежде вновь встретиться во сне с многоглазой тварью, но у него не вышло. Похоже, что случай, когда S-01 удалось заснуть, был единичным, и больше такое не повторится. Остаток ночи он провёл в раздумьях.
На рассвете Асура вместе с Лили вышел из комнаты. Остальные Объекты уже ждали их, собрав вещи и столпившись вокруг Чада. S-01 казался хмурым, но всё же выглядел намного лучше, чем прошлой ночью. Исчезло былое беспокойство.
Прежде, чем кто-либо успел что-то сказать, Милли вдруг подошла к альбиносу и замерла в нерешительности. Асура вопросительно приподнял брови, и тут дева кошка протянула руки к его лицу, взяла его за щёки и оттянула их, так, чтобы бледные губы Объекта против воли вытянулись в улыбке.
— Не грусти, — промурлыкала она, будто стесняясь говорить на публике. Объекты поразевали рты, ожидая, что сейчас S-202 получит от Асуры по первое число, но, к их удивлению, ничего такого не произошло.
— Чудо ты в перьях… — сказал альбинос и улыбнулся уже сам, простой такой, счастливой улыбкой. Почему-то, именно сейчас, глядя на Милли, Первый Объект убедился в одном: не важно, какие бы там твари ни сидели у него внутри, и чего бы они ни хотели, он ни за что не причинит друзьям вред, и не позволит сделать это другим. Это придало S-01 уверенности, и он с задором взглянул на членов «Новой ветви». — Ну, что, отправляемся в Вашингтон?