— Дела, — качаю головой. Семён, слышит наш разговор, как обычно, предлагает спасать малышей.
— Вряд ли получится, — задумываюсь я, — да, и поздно, наверное. Они уже волчата, с людьми жить не смогут. Такие случаи были, звери усыновляли человеческих детей.
— Я слышал, — соглашается один из охотников, крепкий мужчина с проседью в волосах, — бывало, даже двух ребятишек усыновляли, но, чтоб так много.
— Подрастут, будет племя необычных хищников, — усмехается князь Аскольд.
— Но, вдруг, они недавно в стае? Человеческие навыки не растеряли. Может, действительно вытащить их оттуда? Как считаешь, Аскольд, — обращаюсь я к другу.
— По повадкам, они в стае не один год.
— Но, мы, здесь недавно?
— Значит, они местные.
— Как, местные? — я едва дар речи не теряю.
— Мы не первопроходцы, на этой земле, помимо нас, есть люди. Или, существа, похожие на человека, — добавляет он.
— Да, идол, — я вспомнил каменное изваяние у пещеры с монстром. — Здесь есть люди.
— Здорово, люди! — блеснул свинцовым взглядом Семён.
— Или напоминающие их, — мрачно повторяет князь Аскольд.
— Вижу, ты расстроен, — нехорошее предчувствие беды колыхнулось в груди.
— Мы здесь недавно, а они давно. Рано или поздно, произойдёт стычка между нами. Мир этот, они знают хорошо, мы, пока нет. Преимущества на их стороне, — резюмирует друг.
— Следовательно, стычек, в ближайшее время, не будет, — твёрдо заявляю я.
— Будем надеяться, — криво усмехается князь Аскольд. — Но, сдаётся мне, они уже узнали о нас.
— С чего ты взял? — неприятно удивляюсь я.
— Подсказывает интуиция.
— Плохо, — я верю в интуицию друга. — В любом случае, сворачивать с намеченного пути не будем. Мы пойдём по волчьей дороге, — твёрдо решаю я. Семён вздыхает, Аскольд кивает, но в глазах большое сомнение. Мужчины в отряде не ропщут, тесть, действительно подобрал хороших воинов.
Быстро собрались. Князь Аскольд скрывает следы нашего присутствия, костёр тушим и застилаем мхом, разбрасываем листву.
— От случайного взгляда, против следопыта, без толку, — с иронией замечает он.
Ощущая тревогу в сердце, веду отряд к волчьей тропе. Аскольд идёт рядом и необычно суров, я понял, игры закончились, начались будни.
Мы продвигаемся максимально тихо, ноги пружинят на мшистой земле, заросли обходим предельно осторожно, ловим каждый звук. Лес дышит первобытной силой. Деревья гиганты, обвешанные лианами, вызывают трепет. На огромной высоте существует неведомая жизнь. Неясные тени скользят в кронах, то ветка упадёт, то спланируют на землю перья или клочки шерсти. Раздаются резкие крики, яростное рычание, свист птиц, шипение, стуки, треск. Изредка дорогу перебегают необычные копытные, элегантные, с длинными шеями и тонкими рожками. В самой гуще продираются лесные титаны. Огромные тела, похожие на великанские туши буйволов, но заросшие густой шерстью, шеи толстые, морды, напоминающие верблюжьи головы. Помня недавнюю встречу со слонами, мы сделали всё, чтобы не попасться им на глаза.
Слева змеится бездонная трещина. Где-то в глубинах скапливается голубоватый туман, и, нехотя выползая на поверхность, стелется в низинах, оставляя после себя липкую сырость.
Мне жутко смотреть в пропасть, но взгляд притягивает. Казалось, там, на дне, живёт нечто, с чем человеку встречаться не стоит. Одна мысль о необходимости перебираться через трещину, наводит ужас. Интуитивно вкладываю стрелу в лук, пальцы сами по себе оттягивают тетиву. Князь Аскольд так же бледен. Странно, на его лице выступил пот. Тоже чувствует страх. Для меня это открытие. А Семён меня удивил, он спокоен и даже весел. Вот, что значит счастье, для дилетанта, бояться там, где не надо и не бояться — где стоило бы.
На нашем пути целый бурелом из поваленных деревьев и, как следствие, множество мелкой живности под ними, но далеко не безобидной. Сороконожки, змеи, мохнатые с тарелку пауки. И всё это богатство приходится преодолевать.
Но, вот, подходим к мосту. Дерево, в обхвате, метров двадцать, сломано как спичка, лежит от одного края трещины до другого. Острый скол позволяет легко проникнуть на ствол и воспользоваться им как мостом, что и сделали волки, сделав дерево своей переправой. Оголённая земля вся изрыта. Огромные звериные следы, действительно, вперемешку с человеческими отпечатками. Я с любопытством склонился над следами:- А с чего ты взял, что дети с волками, может они раньше прошли или позже? — спрашиваю я Аскольда.