К нам прибыл Росомаха, генерал службы безопасности императора Вилен Ждановича, собственной персоной.
Глава 38
Он уверено заходит в загон, и, моментально узнаёт меня. Но, ничего, не меняется в его лице, лишь, расширяются зрачки.
— Хороших мужчин подобрали, — хвалит он. Стёпка сияет лицом, шапку измял так, что она похожа на коровье вымя.
— До обеда проведёте первую часть соревнований. Напоследок, — не глядя, тычет в нашу сторону, — они пойдут. И, вот этот, — указывает он на Дмитрия.
— Конечно, десерт подают в конце. Хороший выбор, бойцы, что надо! — нахваливает нас Стёпка. Гадёныш, буквально приплясывает от усердия.
— Вот и посмотрим, — ухмыляется Росомаха.
Отбирают первую партию, выводят из загона. Люди знают, идут на смерть, упираются, но их колют копьями, и они бегут.
Провожаю взглядом, на душе горько и пакостно, но не могу им помочь.
Надеюсь, придёт время, воздастся мучителям по заслугам. В порошок сотру! Дерьмо есть заставлю! Огнём сожгу!
Семён темнеет лицом, я вскользь касаюсь его мыслей, в них бушует ураган. Семён, вообще, относится гипертрофированно ко всякой несправедливости. А здесь, полный беспредел. Явное вырождение человеческих душ!
Идёт время. Волнами прокатывается восторженный рёв толпы, в нём глохнут крики, погибающих на ужасном маршруте людей.
— Пока, ни один не дошёл, — Дмитрий словно окаменел, нездоровый пот покрывает лицо.
Проходят несколько часов, постепенно, рёв толпы затихает. Доносятся отдельные выкрики, публика делится впечатлениями. Звучит балалайка, бабы, весело и задорно исполняют частушки. В воздух взлетают множество воздушных змеев, украшенных цветными лентами. Пахнет шашлыком, брагой, квашеной капустой. Праздник в разгаре.
— Скоро и мы будем веселить публику, — зло щёлкает зубами Дмитрий. Он прячет на груди остро отструганный кусок доски.
— Мешать будет, когда Полосу препятствия будешь проходить, — замечает Семён.
— Это от медведя.
— Не поможет.
— Если удачно ткнуть в глаз, есть шанс проскочить данный этап. Вам бы, тоже обзавестись такими же кольями, — теперь и нам советует он.
— Обойдёмся, — отмахивается Семён. Я друга понимаю, преодолевать все мостки, перекладины, карабкаться по стенам, нырять в воду — доска будет сильно мешать. Я вообще, предлагаю, выйти без рубашек, чтоб не дай бог, за, что ни будь не зацепиться.
Томительно тянется время, о нас, вроде забыли. Нет, публика, просто гуляет, перекусывает, заключают новые ставки.
Знакомый скрип двери. На пороге ухмыляется бывший, раб. Впрочем, почему бывший, раз душа рабская, значит, рабом он и остался.
Мужик, поглаживает безобразный шрам на лице, в глазах радость.
— Один, почти прошёл. Вот, молодец! Такой накал страстей! Вы, уж, не подведите, сделайте людям приятное, сразу не издыхайте.
— Когда я стану свободным, — с угрозой говорит Дмитрий, — я тебе рот выверну наизнанку.
— Вот и молодец. Люблю таких. Давайте, мужики, вас уже заждались, — он отстраняется, мы выходим. Нас уже ждут воины. Опускают копья, чтоб не артачились, но, мы и так быстро идём. Они едва поспевают за нами.
Нас встречают аплодисментами, оценили, значит. Семён, в рельефных мышцах, они, словно, нехотя перекатываются под кожей, как валуны, на сдвинувшейся осыпи. Дмитрий, под стать ему, разница, лишь, в росте. Я, не хилый, хотя уступаю им обоим, но мышцы у меня, тоже не маленькие.
Выходим к Полосе препятствий, над ней витает дух смерти. На вращающихся шестернях, двигается истерзанное человеческое тело, на кольях, под двигающимися мостками, корчится ещё живой человек. Но он, обречён, из груди торчит острый шип. Бурлящий бассейн, со скрытыми в нём механизмами, розовый от крови. Из клетки, рядом с водоёмом, доносится довольное урчание медведя-людоеда. Здесь два варианта, или сражаешься со зверем, или прыгаешь в воду, где молотят шестерни, как в мясорубке.
Нас встречает Борис Эдуардович. Насмешливо смотрит:
— Решил принять ваше условие, дать свободу — без всяких условий. Но, она там, на верхней площадке башни. Как станете, равноправными гражданами, милости прошу ко мне в гости.
— Первым делом тебе сверну шею, — обещает Семён.
— Не сомневаюсь, — ухмыляется тот, — кстати, мы сделали арбалетную пушку, против вашей зверюшки. Ещё раз прилетит за овцой, пригвоздим как муху. Это так, к слову говорю, чтоб сильно не радовались.
Нас подталкивают к началу испытания. Стоим у подвешенного мостка. С боков привязаны верёвки. Крепкие мужики приготовились дёргать их, чтоб создать определённую амплитуду, внизу, колья.