Лишь во второй половине дня доходим до края плато. Обзор великолепный. Видны все окрестности: долины, лес, блестят озёра, просматривается синяя лента речки Альма.
Ловлю себя на мысли, а ведь здорово сократили путь. Если б шли по той тропе, были бы только в начале пути, да и сюрпризов явно не избежали. Постоянно убеждаюсь, всё, что не делается, всё к лучшему.
С этой стороны спуск с Кара яйлы легче, нет «живых» камней, под ногами ничего не осыпается. За пару часов спускаемся к подножью плато. Выбираем путь к реке.
Впереди девственные леса, тысячелетние дубы шумят ветвями, в густой траве шныряет множество живности, семья диких свиней, с довольным хрюканьем подрывают корни, выуживая дождевых червей. При нашем приближении, целые стаи птиц взмывают ввысь. Саблезубый тигр угрюмо поднимает лобастую голову, угрожающе клокочет горлом, но, сталкивается с взглядом Семёна, раздражённо кашляет, гасит злой огонь в глазах, пятясь, исчезает в густых зарослях. Правильно решил, лучше поискать дичь попроще.
Семён идёт мощно, как медведь арктодус, словно невзначай, закинув на плечо чудовищный топор. Волчонок с гордостью посматривает на зверей с высоты куртки своего обожаемого человека.
Путь к реке неблизкий, но, сравнительно лёгкий. Вскоре стали попадаться следы хозяйственной деятельности людей. На лужайках сушится трава, грудами лежат заготовленные ветви под дрова, пустующий загон. Видно при Дмитрии здесь жили бычки. Сейчас изгородь сломана, хлев сожжён.
Как он и говорил, видим скошенное как седло, гору, затем блеснула поверхность реки, вдоль берега утоптанная тропа.
Удвоили осторожность, думается мне, Стёпка с командой, не оставит этих людей в покое, в любой момент может нагрянуть. Да и Марина может пустить стрелу, другую. Вполне естественно, нервы у неё, ой как, напряжены. Накаркал, раздаётся характерный звук стрелы, падаем на землю, в стволе ближайшего дерева вязнет дрожащая стрела.
— Вот так ты гостей встречаешь! — кричу я.
Вторая стрела пронзает штанину. Откатываемся к воде, прячемся за борозды речных намывов.
— Не балуй, Марина! Хоть спросила, кто, откуда! — силюсь её рассмотреть в мешанине из листьев.
Тишина. Томительно тянется время, тело затекает от неудобного положения.
— Или это не Марина, а Александр и Евгений? — выкрикиваю я.
— Кто вы такие? Откуда знаете наши имена? — прозвенел встревоженный женский голос.
— Мы от Дмитрия! — грустно выкрикиваю я.
— Где он? — голос явственно дрогнул.
— Нам встать можно? Или разговаривать с тобой лёжа?
— Оружие бросайте и вставайте!
Семён демонстративно откидывает топор, я отшвыриваю лук, снимаю меч с пояса, так же бросаю в сторону. Встаём.
— Отойдите в сторону!
Нехотя отходим, пытаясь рассмотреть незнакомку.
— Дальше!
— Может, нам, вообще уйти, — буркнул Семён.
— Стойте где стоите, — смягчилась женщина. Листва расступается. Невольно залюбовался. Высокая, безупречная фигура с правильными формами, жёсткий взгляд на прелестном лице, на плечах накидка из зелёных веточек — неплохая маскировка.
— Что с ним? — спрашивает она, держа нас на прицеле.
— Ты лук опусти, мы перед тобой безоружны, — с укором говорю я, лихорадочно пытаясь найти какие-то слова, чтоб её не сильно ранить.
Марина нехотя опускает лук, в упор смотрит мне в глаза, не выдерживаю, отвожу взгляд.
— Я так и знала, — тихо говорит она, без сил опускается на землю.
Подходим к ней, садимся рядом. Она безучастна.
— Дмитрий сказал вас отвести в Град Растиславль, — мягко говорю я.
— Да, да, — сейчас соберёмся, — говорит она, но продолжает сидеть.
— Мама! — слышим мальчишеские голоса. Выходят два подростка с луками. — Папа умер, да?
— Да, — тихо говорит она.
Женщина не рыдает, но от этого ещё хуже. Взгляд окаменел, она, словно умерла.
— Вещей много? — серебряный взгляд Семёна полный сострадания.
— Что? — словно очнулась она.
— Мы поможем вам собраться, — Семён ласково трогает её за плечо.
Ребята подошли к матери, уткнулись ей в грудь. Она взъерошила им волосы:
— Всё, собираем вещи, — решительно встаёт.
Глядя на эту женщину, я понимаю, почему до сих пор они выжили. Действительно, она истинная Амазонка.
Их дом оказался настоящей крепостью, выстроен из толстых дубовых брёвен, окружён остро заточенными кольями. С одной стороны дома, неприступные обрывы, с другой, несёт свои бурные воды река.