- Нет, Тео…
- … молчи! – отменили мою просьбу Рыжики.
- Это все ты…
- … потому что не могли же мы…
- … разрушить твою веру в нас?
Джордж, наконец, поставил меня на землю, и пришлось схватиться за его плечо, чтобы не упасть:
- Ох, голова закружилась… Думайте, что хотите, я все равно за вас рада!
- Какие вы сейчас милые… – язвительно протянул Теобальд.
- И это нам говорит Нотт с венком на голове? – возмутились близнецы.
Взглянув на Тео, забывшего снять труд рук моих, и сейчас изумленно приоткрывшего рот, захохотала и окончательно повисла на Джордже, истерично всхлипывая. Чем больше пыталась остановиться, тем больше усиливался смех и, в конце концов, ко мне присоединились все мальчики.
- Ой, как смешно, – выдавил Теобальд, но съехидничать помешал его собственный смех. – Между прочим, Кейт собирается сделать нам всем по такому.
- О да… Представьте: входим мы в Большой Зал в венках и торжественно несем Снейпу лютню, а Кейт в это время посыпает дорогу лепестками, – выдал Рон.
Мы все в шоке посмотрели на него, и Рыжики одинаково присвистнули:
- Вот это фантазия, братец!
После этого все слегли в повторном приступе, в красках представив описанное Рональдом. До замка мы добирались, все еще смеясь и сочиняя полнейшую околесицу от «церемонии вручения лютни» до подарка венков остальным преподавателям.
К тому времени, как мы дошли до башни, у меня от улыбки сводило рот, но я ничего не могла с собой поделать. Даже не знаю, было ли мне когда-нибудь так весело. Хотя, нет. Знаю. Никогда.
- Ребята! – бросился нам навстречу Невилл.
- Привет, Невилл, – кивнули мы с Роном.
- Как ты? – участливо спросила я, все еще чувствуя себя виноватой за то, что его ошпарило на зельеварении.
- Хорошо, спасибо, мадам Помфри вылечила все за пять минут! Правда, я так переволновался, что она оставила меня у себя на сутки… А сейчас я подошел и не могу вспомнить пароль… – грустно закончил Лонгботтом.
- Пароль: «Свиной пятачок», – подсказала я, крепко стиснув руку Фреда, уже собирающегося сказать что-то остроумное. – Ты извини, это из-за меня вчера все так получилось…
- Нет-нет! – замотал головой мальчик, подходя вместе с нами к портрету Полной Дамы. – Я просто слишком неловкий… Бабушка всегда говорит, что из хрупких вещей мне можно доверить только чугунный котел… А выходит, и этого нельзя….
Теперь мне пришлось сжать руку Джорджа и грозно посмотреть, чтобы точно не вздумал шутить над Невиллом.
- Свиной пятачок! – четко сказал Теобальд, и портрет отодвинулся, пропуская нас.
- Ну, ты не переживай, Невилл. Я вот тоже неуклюжая, вечно что-то с моими очками не то происходит. То уроню, то поцарапаю...
- Ладно, спасибо, что помогли пройти. До встречи, – поник Лонгботтом и направился в спальни мальчиков.
- Не смейтесь над ним! – посмотрела я на друзей.
- Ну, кто виноват, что он такой растяпа? – развел руками Фред.
- Это же кладезь для шуток! – поддержал Джордж.
Я посмотрела на Тео.
- Действительно, парень просто ходячий цирк, – не оправдал моих надежд Нотт. – Зашуганный своей бабушкой, неуклюжий, робкий… Будто сын профессора Квиррелла, честное слово.
- Сын профессора Квиррелла? – переглянулись близнецы, и вся четверка мальчишек прыснула.
- Еще бы заикание и тюрбан, и вылитый он! – добавил Рон.
Я сузила глаза и, ничего не сказав, пошла в свою спальню.
- Кейт! Ты куда? – позвал меня младший Уизли.
- Смейтесь над Невиллом, если хотите, я в этом не участвую.
- Да чего ты так заступаешься за Лонгботтома? Влюбилась что ли? – вскипел Фред.
Я резко повернулась к ним:
- Нет, не влюбилась, Фредерик Уизли, – тихо и холодно произнесла я, отмечая, как от этого тона с лиц друзей исчезла тень улыбки. – Ты никогда не был жертвой насмешек, а надо мной в магловской школе издевались три года. «Эй, смотри, идет шрамированная Поттер!» – передразнила я своих бывших одноклассниц. – «Эй, шрамоголовая!» Обхохочешься, да и только!
В носу защипало от слез, готовых вот-вот вырваться наружу, и я опрометью бросилась в спальни девочек, не реагируя на выкрики Уизли и Нотта. Залетев в комнату, завалилась на кровать и тут же задернула полог, скрываясь от любопытных глаз Парвати и Лаванды, играющих в карты за столом. Гермиона, насколько успела заметить, читала какой-то учебник, опираясь на подушку у себя на постели.
Сняв очки и скинув кроссовки, я обняла подушку и свернулась клубочком. Слезы, словно почувствовав, что их больше ничего не держит, полились из глаз, тут же впитываясь в наволочку. Не знаю, почему плакала. В конце концов, мне ребята ничего такого не говорили. Только не приняли всерьез, когда мне действительно это понадобилось. Возможно, я плакала, потому что мне было обидно за Невилла и за себя. Вспомнив все издевки, к большинству из которых приложил руку Дадли, не сдержалась и зарыдала еще громче, кусая подушку.
- Кейт, у тебя все хорошо? – послышался встревоженный голос Гермионы.
Ага. Все здорово.
- Да, все супер, – выпалила я на одном дыхании, опасаясь новых всхлипов.
- Как-то не похоже, – не отступила соседка.
- Да отстань ты от нее! – вступилась за меня Парвати. – Разве не понятно, что она плачет и ни с кем не хочет разговаривать?
Ой, класс. Через час весь Гриффиндор будет знать, что Поттер рыдает у себя в спальне. А через два – весь Хогвартс и его окрестности.
Словно прочитав мои мысли, Гермиона предложила:
- Давайте сделаем что-то вроде солидарного соглашения?
- Чего-чего? – переспросила Браун. – Грейнджер, ты переучилась?
- Нет, Лаванда. Вот представь: плачешь ты по какой-то причине и не хочешь, чтобы об этом кто-то узнал, а я, допустим, слышала твои рыдания. Захочется тебе, чтобы я все растрепала кому-нибудь?
- Э… нет, наверное, – осторожно ответила Лаванда.
- Вот я и предлагаю, заключить между нами всеми такое соглашение. Вношу первое предложение: мы не рассказываем никому личное друг друга. Все, что касается этого, так и остается между нами. Хорошо? – бойко затараторила Гермиона.
- Хорошо, – согласились Браун и Патил.
- Кейт?
- Согласна, – всхлипнула я, мысленно благодаря тактичную Грейнджер, только что избавившую меня от жирной паутины сплетен.
Девчонки продолжили обсуждать, что еще войдет в «Солидарное Соглашение», и, рассудив, что нам вместе жить еще семь лет, составили такие пункты как: «Запрещается брать без спроса вещи друг друга, что распространяется как на одежду, так и на косметику»; «Все сладости – общие»; «До девяти каждая может делать в комнате что хочет: громко слушать музыку, рисовать, танцевать и прочее в таком же духе»; «Не расслышавшую будильник – будят остальные».
Весь свод был законспектирован твердой рукой Грейнджер, и, когда пергамент просунули мне через полог, я, почти не глядя, расписалась, соглашаясь со всем, лишь бы от меня отстали. Позже Лаванда и Парвати прикрепили «ССГБПП» (Солидарное Соглашение Грейнджер, Браун, Патил, Поттер) на дверце шкафа, пририсовав цветов и сердечек, к вящему неудовольствию Гермионы.
Перевернувшись на другой бок, я снова уткнулась в подушку, почему-то не в силах остановить слезы. Болтовня соседок больше не отвлекала от горьких воспоминаний, разбуженных сегодняшней ссорой с друзьями. Да и была ли это ссора? Мы же вроде и не кричали… Не знаю…
- Кейт? Ты пойдешь на ужин? Лаванда и Парвати уже ушли.
- Нет, не хочу, – прохрипела я.
- Ну, ладно. Я тебе что-нибудь принесу. Все равно рано или поздно проголодаешься, – быстро отступила Грейнджер.
Услышав, что дверь за ней закрылась, облегченно вздохнула, наслаждаясь тишиной, однако, ненадолго, как оказалось.
- Кейт? – снова позвала вернувшаяся Гермиона. – Там у подножия лестницы Рон, Джордж, Фред и Теобальд. Они просили передать, что ждут тебя, чтобы идти на ужин.
- Не пойду я с ними никуда, – отчего-то разозлилась я. – Не голодна!
- Это они предвидели и сказали, цитирую: «Если Поттер скажет, что не пойдет, то передай, что и мы без нее не пойдем, и наша смерть от голода будет на ее совести!»
- Ладно, Гермиона, спасибо, не стоило тебе передавать ничего от них.
- Я бы не стала, но мне не давали пройти, – вздохнула Грейнджер. – Так, что им сказать?
- Ничего. Не собираюсь я никуда идти. Пусть поголодают – им полезно. Глядишь, поймут чего-нибудь, – пробурчала я, вытирая слезы. – Еще и шантажируют…
- Мальчишки… – понимающе протянула Гермиона. – Так, я пошла, а ты успокаивайся. На моей тумбочке графин с водой, попей, если хочешь.
Глубоко задышав, села на кровати по-турецки и закрыла глаза, стараясь последовать совету Грейнджер. Не такая уж она и плохая, если подумать. Ну, заучка немного… Чуток повернутая на правилах…
Я засучила рукава ветровки до локтей и достала учебник по чарам. Флитвик задавал сочинение, вот им и займусь. Не прошло и трех минут, как снизу послышалось:
- Поттер!!! Поттер!!!
- Прости нас…
- … идиотов!!!
- Мы…
- … так…
- … больше…
- … не будем!
- Ну, правда, Кейт! – (это уже Теобальд.) – Сглупили!
- Выходи уже, а? – жалобный крик (стопроцентно голодного) Рона.
- Если хочешь…
- … мы даже накостыляем всем…
- … кто шутит над Лонгботтомом!
Покачав головой, я вскочила с кровати, обулась и, ужаснувшись, глянув на себя в зеркало, вышла к лестнице, остановившись за углом.
- Вы что, совсем идиоты?
- Случилось чудо! – хором закричали близнецы. – С нами разговаривают!
- Еще бы к нам вышли, – протянул Нотт.
- Идите ужинать, – дрогнувшим голосом сказала я, не представляя, как покажусь им на глаза в таком виде (припухшие веки, покрасневшие глаза и нос).
- Только с тобой, – заупрямились второкурсники.
- У меня нет аппетита, – на ходу придумала я.
- Он приходит во время еды, – отпарировал Рон.
- Так, Кейт, спускайся, или мы найдем способ подняться! – высказался кто-то из Рыжиков, скорее всего, Фред.
- Пока ты не спустишься, мы не поверим, что прощены, – заявил Джордж. – А у нас, между прочим, сегодня праздник, который нужно отметить! После ужина, в нашей комнате запланированы посиделки.
- И мы даже пригласим твоего любимого Лонгботтома…
- Не люблю я Лонгботтома! – заорала я, неосознанно выступив на площадку лестницы, чего эти черти и добивались.
- Наконец-то, – довольно хмыкнул Теобальд.
- Ну, Кейт, ну прости нас… – жалобно посмотрели на меня новые загонщики Гриффиндора и привычно протянули руки. – Спускайся и пойдем?
Мерлин, да кто способен выдержать такой их взгляд? Тяжело вздохнув и шмыгнув носом, спустилась по ступеням и вложила свои руки в теплые ладони близнецов.
====== Глава 9 Крутой вираж ======
После воскресенья (половину которого мы проспали из-за того, что никак не могли отойти после праздника близнецов, затянувшегося до трех часов ночи), наступило холодное и промозглое утро понедельника. За окном, как из ведра лил дождь; по коридорам замка наравне с учащимися гулял ветер, то и дело грозившийся загасить факелы, прикрепленные к стенам.
Всю историю магии (самый нудный предмет), которую вел мистер Бинс, единственный преподаватель – привидение, мы с Роном спали за последней партой, изредка притворяясь, будто что-то пишем. Правда, мы скрипели пером, записывая при этом отнюдь не лекцию, но кое-что более важное: обсуждали на бумаге, будет ли урок полетов при такой-то погоде.
У Рыжиков сегодня первая тренировка… Надо признаться, при каждом взгляде в окно я им жутко сочувствовала.
Ко второй трансфигурации получилось более-менее проснуться и превратить зубочистку в иголку. До сих пор это получилось только у Гермионы, Теодора Нотта и Блейза Забини (они сидели прямо позади Малфоя и его горилл). МакГонагалл мои успехи несказанно порадовали, и она, улыбаясь (я и не знала, что она это умеет!), засчитала Гриффиндору пять баллов.
- Готова свалиться с метлы, Поттер? – в своей манере протянул Малфой, когда мы вышли из кабинета.
- Подавись языком, Малфой, – буркнула я, совершенно не настроенная на словесную пикировку.
- Ууу, как недружелюбно, – широко улыбнулся Драко под улюлюканье своей свиты, к которой, по-видимому, присоединился и младший брат Тео вместе с Забини. – Страшно, да?
- Нет, предвкушаю твое падение в грязь. Уверена, зрелище будет занятное, – язвительно ответила я, а потом кивнула в сторону Теодора и Блейза: – Новые подхалимы? Дай-ка догадаюсь, что они должны делать… Приносить тебе в зубах тапочки? Газету? Хотя, нет, для это есть Крэбб и Гойл.