Флоримел уже начала думать, что она из тех счастливиц, которых не тошнит по утрам, полагала, что хотя бы эта неприятность ее миновала. Однако теперь стало ясно, что она ошибалась. И хотя она неоднократно имела дело с пациентками, измученными этой напастью, оказалась совершенно не подготовленной к тому, что произошло. За какую-то долю секунды восхитительный аромат яиц и бекона превратился в жуткую вонь и внутри у нее все перевернулось. Ох, теперь она никогда в жизни не будет внимать рассказам будущих матерей о том, как их тошнило и выворачивало, без искреннего и безоговорочного сочувствия!
— Нет, — хрипло произнесла Флоримел.
Рэндалл нерешительно топтался на месте.
— Могу я что-то сделать? Может, принести чего-нибудь?
Она покачала головой, откинув со лба длинную спутанную прядь.
— Лучше пристрели меня.
— Твоя мать и все остальные… — Рэндалл махнул рукой в направлении столовой. — Все за тебя волнуются.
Флоримел закрыла глаза. Она не хотела даже думать об этом сейчас.
— Я… Со мной все прекрасно. — Она ткнула пальцем примерно в том же направлении. — Скажи им, что я прекрасно себя чувствую.
Рэндалл мгновение колебался, глядя на Флоримел так, будто боялся, что она вот-вот испустит дух.
— А может… может, стоит вызвать врача?
На лице его была написана искренняя забота, и, несмотря на свое незавидное положение, Флоримел прониклась благодарностью к Рэндаллу. Посмотрев ему в глаза, она покачала головой и сказала:
— Ох, нет, только не кого-то из этой шатии!
Шутка застала Рэндалла врасплох, и из его груди вырвался нервный смешок.
— Ах, ну да, я и забыл. — Он присел на край ванны. — Плохо тебе?
Флоримел глубоко вздохнула, стараясь не обращать внимания на завязавшийся узлом желудок.
— Даже не знаю.
— Как думаешь, это оттого, что ты что-то не то съела?
Флоримел подумала об аппетитном омлете, оставшемся на тарелке, о запахе жарящегося бекона и потрескивающей на сковородке колбасы, и по ее телу волной прошла судорога.
— О, пожалуйста, — простонала она, чувствуя, что еще немного и ее снова вывернет, — не надо говорить о еде.
— Ладно-ладно, извини, — отозвался Рэндалл. — Принести чего-нибудь попить? Содовой или минералки?
Флоримел прижалась лопатками к холодной стене.
— Очень мило с твоей стороны. — Во рту у нее так пересохло, что было больно говорить. — Но нет, спасибо, ничего не надо.
— Чего уж тут милого, — заметил Рэндалл с покаянным видом. — Это самое меньшее, что я могу сделать, раз уж сам тебя отравил…
Флоримел даже слегка улыбнулась.
— Не в завтраке дело. И если честно, то мне уже полегчало, — сказала она, оправляя на себе платье и приглаживая растрепанные волосы.
Раз она задумалась над тем, как выглядит, значит, ей и в самом деле уже лучше.
— Не уверен, — произнес Рэндалл, критически ее оглядывая.
— Нормально, — возразила Флоримел, выпрямляясь и делая глубокий вдох. — Наверное, желудочный грипп, тот самый, с суточным инкубационным периодом. Обойдется.
Рэндалл смотрел на нее несколько мгновений, затем подал ей руку.
— Тогда ты сейчас же ляжешь в постель. Я не врач, но прекрасно понимаю, что желудочный грипп не следует переносить на ногах.
Флоримел собралась было спорить, но потом передумала. Никакой у нее, конечно, не грипп, но немного отдыха ей не повредит. Правда, не очень радовала мысль о родных, которые немедленно начнут суетиться вокруг нее, но как еще объяснить ее нездоровье? Придется вести себя так, будто у нее и в самом деле желудочный грипп.
— Опять командуешь, — проворчала она, принимая руку Рэндалла и с трудом поднимаясь на ноги.
— Ох, что вы, леди, я еще и не начал, — усмехнулся Рэндалл, осторожно поддерживая ее за талию по дороге из ванной в спальню.
Взбив подушку, он подождал, пока Флоримел уляжется на кровать, затем накрыл ее одеялом и подоткнул его.
— Как, тепло?
— Не Южный полюс все-таки, — заметила на это Флоримел. — В этих краях круглый год в шортах ходят, ты в курсе?
Рэндалл посмотрел на толстое одеяло и на покрывало, которыми накрыл Флоримел, и нахмурился.
— Будем надеяться, тепловой удар тебя не хватит, — сказал он и снял покрывало. — Так лучше?
Смешно, но, глядя, как Рэндалл суетится вокруг нее, Флоримел ощутила комок в горле. У него такой озабоченный вид, будто она и впрямь что-то значит для него. Однако молодая женщина тут же напомнила себе, что последнее время она соображает хуже обычного, поэтому не может позволить себе полагаться на свои ощущения и чувства. Возможно, беременность делает ее сентиментальной. Возможно, по этой же причине она вчера ревновала, а несколько минут назад ее выворачивало наизнанку.