─ За командира! ─ предложил Пётр, поднимая стакан. ─ Славный он был, хоть и строгий. Солдат жалел...
─ А помните близняшек из Питера, Пашку и Витальку? ─ проговорил Виктор. ─ Неразлучными были... И оба погибли в одном бою...
─ Сколько эта проклятая война унесла наших парней... Скольких искалечила... ─ Василий покачал головой. ─ Володька Чернышев вернулся без обеих ног, Женька Шишков ─ без руки. Проклятье! Как им жить дальше? Тут-то здоровому выжить сложно!
─ Ох, и натворили дел! ─ кивнул Виктор. ─ Такую державу развалили! Не жизнь стала, а сплошная неразбериха! Ворья развелось видимо-невидимо.
Пётр смущённо кашлянул. Ему стало стыдно. Смогли же ребята найти себя, такое дело хорошее основали, а он? Фёдор думал о том же и угрюмо молчал. Он не осуждал Петра, нет. Только жалел. Чисто по-человечески жалел.
─ А ты, Петь, чем занимаешься? ─ спросил Василий, наполняя стаканы.
─ В дерьме я, ребята! В полном дерьме... ─ тяжело вздохнув, отозвался Пётр.
─ Денег, что ли, нет? Так только скажи ─ поможем! ─ предложил Виктор.
─ Деньги есть... Души нет... ─ обречённо ответил Пётр. ─ Продал я свою душу за проклятые деньги! Рэкетир я...
Виктор и Василий ошарашено уставились на друга, словно не веря.
─ Да вон у Федьки спросите! Мы с ним на рынке встретились. Грохнуть я его шёл за то, что заступился за бабу на моей территории.
─ Как же так, Петька? ─ растерянно спросил Виктор. ─ Ты же был честным парнем. Помнишь, как мы мечтали о дембеле? Ты говорил, что учиться пойдёшь, станешь большим человеком.
─ Ах, Витя! ─ Пётр со вздохом махнул рукой. ─ Я и стал большим человеком... только среди отморозков. Как вернулся, дома ─ шаром покати. Матери на заводе месяцами деньги не платят. Отца-таксиста грабители убили. Бабушка парализованная. Какая уж тут учёба? Помыкался, тыркнулся туда-сюда, на работу никуда не берут. Мать заболела. Нужно было деньги на дорогие лекарства... А тут знакомый один, Кешка. Мы выросли вместе. В братки зовёт. Нам, говорит, такие рисковые ребята, что войну прошли, нужны. Ты ж, говорит, в Афгане был? Деньги будут, матери поможешь... Ну, я долго сопротивлялся, а он всё зовёт. Работа, говорит, не пыльная. Люди в основном, смирные, сами бабки отстёгивают. Ну, я прошёлся с ним по рынку, посмотрел. А потом... В общем, влез я в это дерьмо по самые уши.
─ Ты можешь завязать... ─ обронил Василий угрюмо.
─ Не могу, Вася! ─ с горечью ответил Пётр. ─ Теперь не могу. Назад пути нет. У них свои законы. И соскочить никто не может.
─ Мы можем помочь! ─ предложил Фёдор.
─ Нет, ребята! ─ Пётр замотал головой. ─ Не буду я вас впутывать в эту грязь. Завалят ─ пикнуть не успеете! Наливай, Вась! Выпьем за вас, пацаны! Честное слово, сердце радуется, глядя на вас! Молодцы! ─Василий налил. Пётр выпил залпом. ─ А со мной всё кончено. Я знал, на что шёл. Сколь верёвочке не виться...
День клонился к вечеру. Вскоре Пётр поднялся.
─ Ладно, ребята. Мне пора. Рад был вас повидать.
─ Пётр, а может, передумаешь? Мы поможем! ─ заикнулся Василий. ─ Быстренько разделаемся с твоей шпаной. Да и в милицию обратиться можно.
─ В милицию? Нет, Вася... Слишком поздно... ─ Пётр пожал руки боевым друзьям и со щемящей тоской в глазах оглядел их. ─ Свидимся ли ещё?
─ Приезжай к нам в любое время, ─ сказал Виктор.
─ Если наезды будут, обращайтесь! ─ Пётр задорно улыбнулся. ─ Отмажу! Фёдор знает, где меня искать. Ну, бывайте!
Пётр, сутулясь, поплёлся к двери. Трое мужчин печально смотрели ему вслед.
─ Где ты его встретил? ─ спросил Василий у Фёдора.
─ На рынке, в Сокольниках. Его громилы устроили там дебош, ну я и вмешался. ─ Фёдор встал и подошёл к телефону. ─ Такси закажу. Меня ждут.
***
Оксана собирала товар, когда появился Фёдор. Он помог ей донести сумки до склада и предложил заглянуть в близлежащее кафе. Она согласилась. Они сидели за столиком у окна напротив друг друга и молчали. Официантка принесла бутылку коньяка и закуску. Фёдор наполнил рюмки.
─ Ну, за нашу встречу! ─ предложил негромко.
Они выпили. Он смотрел на Оксану так пристально, что она не выдержала его тяжелого взгляда и опустила глаза.
─ Нет смысла спрашивать, как живёшь... ─ проговорил он. ─ Сам вижу.
─ У меня всё нормально! ─ с достоинством ответила Оксана.
─ А муженёк твой, почему не работает? ─ беззлобно спросил Фёдор.
─ Он работает. Только зарплату не платят по полгода.
─ Он же вроде богатеньким был? Обанкротился?
─ Федя, перестань! Тебе это не идёт! ─ осадила его Оксана.
─ Извини... Веду себя, как дурак... Раны ещё свежие... Саднят...
─ Прости меня, Федюшка... ─ прошептала она. ─Я перед тобой виновата.
─ Дела житейские! ─ Он снова наполнил рюмки и оглядел её. Красива. Даже в этих старых джинсах и толстом грубом свитере. Он вспомнил, как целовал её когда-то, вспомнил её тёплые губы, запах волос, и у него закружилась голова. Нестерпимо захотелось близости, захотелось забыть обо всём, вычеркнуть из жизни эти тоскливые, полные боли, годы без неё. Он заглянул ей в глаза. Когда-то взгляд их был лучистым и ясным, а теперь в них безысходность. Господи, что она наделала! Она вовсе не похожа на любящую женщину. Он подумал о её ребёнке. ─ Сколько лет твоему сыну?
─ Почти четыре! ─ Оксана улыбнулась и лицо засветилось радостью.
Сын. Её удерживает возле этого человека только сын, подумал Фёдор.
─ Знаешь, я часто думал там, в Афгане, почему ты это сделала... Сначала мне хотелось умереть, и я перестал бояться смерти. Даже искал её... Но она обходила меня стороной. А рядом гибли мои друзья ─ мальчики, которые очень любили жизнь... ─ произнёс он с грустью. В глазах Оксаны появились слёзы. Фёдор потянулся через стол и похлопал её по руке. ─ Не надо, Ксюха! Не реви! ─ Тепло улыбнулся. ─ Помнишь, когда мы были маленькими, я всегда тебе так говорил, когда ты плакала? Ты была милая девчушка. Тихая, рассудительная такая. И училась хорошо. Я всегда у тебя списывал.
─ Помнишь Марью Ивановну по русскому языку? Она умерла.
─ Знаю. Мама говорила. ─ Фёдор кивнул и снова наполнил рюмки.
─ Я больше не хочу! ─ возразила Оксана.
─ Выпей! Согреешься. Ведь целый день на морозе стоишь! Как выдерживаешь?
─ А куда деваться? ─ устало вздохнула она.
─ Что, неужели совсем плохо? ─ Фёдор нахмурился. ─ Ты же институт окончила. Образованная женщина.
─ Бросила я институт. Не до учёбы было!
─ Чёрт, он что совсем беспомощный, твой муж? ─ взорвался Фёдор.
─ Что он может сделать? Он работает... За домом смотрит, Сашеньку в садик водит и забирает. Он не виноват, что ему не платят.
─ А родители его?
─ Отца осудили. Он умер в камере. Мать умерла от рака. Недавно похоронили.
─ Слушай, а почему именно на тебя наехали на рынке? ─ Фёдор прищурился.
─ Не знаю! ─ отрезала Оксана. Гордость не позволяла рассказать ему про долги.
─ Лжешь!
─ Не лгу!
─ Послушай, мы с тобой старые друзья... ─ начал Фёдор вкрадчиво. ─ И ничего плохого нет в том, если я тебе помогу.
─ Я не нуждаюсь в твоей помощи! ─ Оксана гордо вскинула голову и поднялась. ─ Я тебе весьма признательна за то, что ты вступился за меня днём, но достаточно! Опекать меня не надо! Я взрослый человек и могу за себя постоять. Прощай!
Фёдор изумлённо уставился на неё. Сколько отчаяния в её голосе! Какая безысходность в глазах... Он встал, бережно обнял её за плечи и усадил.