- У них другое строение и абсолютно нетождественное течение эволюции, которое отличается от нашего развития больше, чем вакуум от принцепс-плазмы. Двуполость наложила отпечаток на поведение и на естественный отбор. Взять, например, отношения самца и самки. Изначально самец мог запросто изнасиловать самку, и чем сильнее и агрессивнее было это животное, тем больше шансов у него было воспроизвести себе подобных. Это вело к тому, что в потомстве верх брали самые агрессивные и жестокие гены, значит, эволюция шла милитаристским путем. Сила, наглость, агрессия возрастали из поколения в поколение. Стэлзаны с помощью совета, а затем и суперминистерства по евгенике поставили этот процесс по научно-промышленную основу. Да и плодятся двуполые приматы слишком быстро, при своей относительно короткой жизни. Это также снижает ценность жизни каждого отдельного индивида.
Пока животное сказочной формы жизни сражалась с разбухающей, пористой, приторной конфетой, Бернард перещелкнув программу гипервизора, видимо он был занят поиском.
- Но разве стэлзанам не удалось добиться успеха в продлении жизни? Они уже не столь желтороты. - Пробасил контрабасом зорг.
Конорадсон выстрелил из подобия роскошной, перьевой ручки в сверкающую цветными кристалами шестикрылую с маленькой крокодильей головой бабочку. Из шестигранного золотистого, покрытого камушками острия, вылетела капелька, которая на лету меняла формы и переливалась радужными оттенками. Фигурка словно Капитошка из детского мультфильма, пропела: "скушай меня, блюдо я для тебя!". Крокодилья бабочка мурлыкнула в ответ: "фирма смак привет". Голос старшего зорга стал, резче:
- Вроде приматам удалась мечта, они смогли расшифровать механизм старения, также у них получилось перепрограммировать генетическую структуру. Но вместе с тем они резко ускорили рост своих боевых солдат, выращиваемых в инкубаторах. Штамповка населения идет все более быстрыми темпами и появляется большое количество живых машин смерти. Эти солдаты из-за ускорителей растут так быстро, что у них нет детства. Фактически это уже не разумные индивиды. Стэлзаны пошли путем направленной безумным разумом антиэволюции. Прогресс делает их еще хуже, сила увеличивает злобу, порождая дополнительные страдания.
Бернард присмотрелся к выставке боевой техники Золотого созвездия - империи Синхов. Шагающий в виде скорпиона с тремя дулами-жалами танк и треугольный штурмовик, демонстрировали, свою маневренность... Не то! Вот какие-то гусеницы, размахивая дубинками, штурмуют крепость. Их встречают роботы плотными залпами из излучателей. Мохнатенькие существа взрываются, лопаясь как спелые помидоры. Вот точным попаданием разносит и динозавра. Бернард гулко рычит от возмущения, снова переключает и разражено произносит:
- А почему нам удалось избежать подобного беспредела?
Крокодилья бабочке откусывает кусочки от многоцветной "Капитошки". Та после каждого укуса принимает другую форму и пищит: "пусть даже зубы выпадают, пускай исчезнет аппетит, но банку меда с шоколадом, никто нам съесть не запретит". Старший Зорг отвечает:
- У нас все было по-другому. Во-первых, все три пола были примерно равны по силе. И один индивид не мог принудить других к половому акту, даже исключительно грубой силой. Да, если даже двое договаривались изнасиловать третьего, то и в этом случае нельзя было зачать ребенка без осмысленной гармонии. Не могут у нас появляться дети, вопреки нашему хотению, или желанию хотя бы одного из троицы. Приходилось логически договариваться, думать, мыслить. Доказывать преимущества данного союза на генетическом уровне, ради блага будущих поколений. - Пока Конорадсон говорил еще одно существо, ящерка с туловищем банана и украшенная тремя рядами лепестков алого тюльпана, ткнулась в роскошный сапожек зорга. Из обуви вышли три жидкометаллические конечности, они ласково погладили животное, по мордаше и лепесткам. Старший сенатор продолжал изрекать. - Мы всегда жили очень долго, а дети у нас появлялись и росли крайне медленно. Значительная продолжительность жизни позволяла накопить больше знаний, опыта и логики. Небольшая рождаемость давала меньше повода для войн или противоестественного каннибализма. Мы научились уважать и понимать жизнь, признавая ее бесконечную ценность для каждого мыслящего индивида. На этом прочном фундаменте: доброта и справедливость покоилась, и на нем вечно будет основываться наша мораль. Сила без добра, поднимает цивилизацию, как повешенного петля!
Глава 10
Пространство все трясется и пылает -
В сраженьях диких передышки нет!
Сонм монстров атакует и стреляет,
Ты бешено палишь врагам в ответ!
Два гипермаршала Генгир Волк и Крамар Разорвиров яростно рубились, используя семигранные ультрастабильные гиперплазменные шесты - учебное оружие, в долю секунды может стать боевым. Движения обоих одна тысяча двухсотлетних "дедов" были стремительны, искры сыпались бурным водопадом. Зеркальные стены спарринг-зала многократно отражали перемещения гипермаршалов. Обнаженные по пояс гиганты поигрывали крупными мускулами, перекатывающими как волны цунами, под светло-шоколадной кожей. Они были титанами, от которых исходили волны агрессии, и молнии разрядов, словно от трезубцев разъяренного Бога морей Посейдона.
- Ты проиграл, Генгир, ты пропустил девять ударов, а сам нанес только шесть! - По-мальчишечьи азартно и звонко воскликнул Крамар.
Громадный белобрысый Генгир со смехом ответил:
- Не, это я тебя дезинтегрировал, мой лазер коснулся тебя первым. В реальном бою ты был бы уже мертв.
Крамар снисходительно ухмыльнулся:
- Это был бы всего лишь ожог. - Стэлзан прыгнул, несколько раз перекрутившись в сальто задом наперед, на лету пробасив. - Лучший способ остановки старости постоянное движение тела и кипение мысли! Может, еще разомнемся, предлагаю устроить спарринг с голограммами.
- Нет! - Генгир решительно махнул головой. И долбанул ногой кусок льда. Хрустальные осколки, рассыпались хрусталем - Я предпочитаю живые мишени!
- И я тоже! - Воскликнул гипермаршал (несколько миллионов боевых звездолетов с миллиардами солдат в подчинении!) Разорвиров.
Генгир ревущим как стая тигров гласом, прочел экспромт:
Ничего скучнее нету мира;
Где царит покой и благодать!
До чего спокойствие постыло,
Лучше жизнь свою в боях отдать!
Крамар Разорвиров достав восьмиствольный волшебластер, подбросив его левой рукой, добавил:
- На кусочки гадов разорвать!
- Пока не началась война, свои самые лучшие впечатления мы сможем получить только в грязном секторе. - Заметил, чуть умерив пляс Генгир Волк.
Оружие: в бластер вмонтирован специальный чип, дающий возможность разговаривать, пропело в подтверждение его слов.
- Только страх нам дарует друзей! Только боль побуждает трудиться. Потому я хочу все сильней, гиперплазмой в толпу разрядиться!
Крамар погладил бластер:
- Замечательные у тебя мысли. Без отбития чужой рожи, не отъешь собственную!
Генгир Волк, скаля клыки, подтвердил:
- Будь моя воля, я бы всех иногалактов уничтожил. Оказал вселенной услугу!
- И оставил нас без рабов и развлечений! - Крамар отрицательно мотнул головой. - Ишака бьют всегда, но убивают лишь, когда он перестает приносить пользу! Смелый убивает врага, трус - раба!
- Вселенная велика и процесс аннигиляции неполноценных вечен! Вот-вот начнется большая война. - Генгир мечтательно закатил леденящие душу глаза.
- Лучше давай сейчас порезвимся! - Крамар сверкнул натуральными, но отливающими металлом зубами.
Два закадычных друга выбежали из зала и сели в усиленный аэропланер. Выполненная в форме цикличного танка, машина могла совершать внутригалактические перелеты. Исполинский звездолет остался позади. Издали многомиллионная эскадра Пурпурного созвездия напоминала россыпь многосложной геометрически правильной мозаики. Отдельные звездолеты выделялись, чрезвычайно жутким видом, и астероидными размерами.