Наконец, империя Каролингов была уникальна тем, что государственная религия была старше самой империи и в целом ряде отношений находилась значительно выше ее по развитию. Церковь унаследовала язык западной Римской империи, а также многие ее юридические и политические традиции. На протяжении нескольких веков церковь обладала фактической монополией на грамотность, в результате чего без ее услуг не мог обойтись ни один светский правитель, владения которого были сколько-нибудь обширными и который мог реально надеяться превратить их в нечто большее, чем просто вождество или феодальное поместье. Попытка Карла Великого разрешить эту проблему, введя школы и образование, была недолговечной. Во времена мадьярского и норманнского завоеваний в IX–X вв. церковь и в особенности монастыри остались практически единственными центрами, где могло выжить что-то, хотя бы отдаленно напоминающее упорядоченную цивилизацию. Имущество церкви не было сконцентрировано в каком-то одном месте, а состояло из множества зданий и поместий, разбросанных по всей Европе. Поэтому она вынуждена была создать сложный финансовый, юридический и административный аппарат, способный преодолеть время и расстояние. Еще в 1300 г. этот аппарат значительно превосходил любую подобную структуру, имевшуюся у светских правителей.
Эти факторы объясняют, почему после смерти Карла Великого его статус религиозного главы был утерян. Все его преемники ссорились друг с другом и часто призывали церковь выступить посредником. В благодарность за это они предоставляли ей (или она оказывалась в состоянии взять себе) привилегии гораздо большие, чем имела религия в любой другой цивилизации. Примерно с 1100 г. церковь обладала, помимо власти формулировать и толковать Божественный Закон, правом назначать и продвигать по службе собственных должностных лиц; неподсудностью духовенства светскому суду; правом судить и наказывать свое духовенство, а также мирян в тех случаях, когда дело касалось заботы о душе; правом предоставлять убежище беглецам, спасающимся от светского правосудия; правом освобождать подданных от присяги, данной своим правителям; и, вдобавок во всему, огромными земельными владениями, отдельной системой налогообложения и кое-где — правом чеканить монету. Не только высшие прелаты почти всегда принадлежали к знати, но, как и другие феодалы, церковь могла раздавать и получать бенефиции. Почти по всей Европе церковные домены и даже княжества существовали бок о бок с их светскими эквивалентами; главным различием было то, что церковный принцип наследования был не от отца к сыну (в данном случае — всегда незаконному), но часто от дяди к племяннику. Так церковь интегрировалась в феодальную систему, поддерживаемая этой системой и, в свою очередь, поддерживая ее.
Власть церкви была на пике в период между эпохой Григория VII (1073–1085) и Климента IV (1265–1268). Григорий VII схватился с императором Генрихом IV по вопросу о праве назначения епископов, отлучил Генриха от церкви, освободил его вассалов от клятвы верности, разжег против него восстание и, в конце концов, вынудил его отправиться в Каноссу, где Генрих, стоя на коленях, публично покаялся в своих грехах[140]. Климент IV мобилизовал большую часть Европы, развязал целую серию войн и не успокоился, покуда не увидел казнь последнего потомка Генриха, шестнадцатилетнего императора Конрада. Претензии духовенства на верховную власть становилось все смелее и смелее, в том числе в области закона. Уже Иннокентий III (1198–1216) провозгласил, упрочивая более ранние достижения церкви, что папа имеет право судить всех, но не может быть судимым никем. Иаков из Витербо (ум. 1308) применял иной подход: он доказывал, что светское правительство было запятнано первородным грехом и может достичь совершенства только под надзором церкви. Жиль Римский (1246–1316) заявлял светским правителям, что «ваши владения принадлежат церкви больше, чем вам». Кульминация наступила в 1302 г., когда папа Бонифаций VIII издал свою знаменитую буллу Unam Sanctam Ecclesiam. Цитируя Иеремию — «Я поставил тебя в сей день над народами и царствами» (Иер 1, 10) — он провозглашал в булле, что светская власть должна осуществляться ad nutum et patientiam sacerdotis — «no указанию и с согласия священства»[141].
140
U. K. Blumenthal,
141
О претензиях пап к светскому правительству см.: Е. Lewis,