Он говорил ей, что никто не смеет оспаривать приказания матери. Белинда неохотно поднялась, чтобы выполнить то, что ей велели.
– Я приду подоткнуть тебе одеяло, когда ты ляжешь, – пообещал Люк, и она радостно выбежала из кухни, чтобы подготовиться ко сну.
Съев еще один кусок тыквенного хлеба, Люк, как и обещал, направился в комнату Белинды. У них с сестрой были очень теплые взаимоотношения. Он помнил, как долго мечтал о том, чтобы у него появился маленький братик или сестричка. Но он любил Белинду не только поэтому. Он чувствовал в ней родственную душу. Белинда любила ухаживать за больными животными и возвращать их к жизни.
Рукой, которая по-прежнему пахла лекарствами, он погладил ее волосы. Белинда говорила, что ей нравится, как пахнут врачи. Она слегка повернула голову к его руке и стала дышать ровнее.
– А тебе нравится накладывать швы? – повторила она вопрос, из-за которого ее прогнали с кухни.
– Конечно. Конечно, нравится. Мне очень жаль больных, которым приходится накладывать швы, но я рад, что умею это делать.
Глаза Белинды засияли.
– Мне бы тоже так хотелось, – призналась она.
Люк погладил воздушные золотистые кудряшки, обрамлявшие ее лицо.
– Лучше бы я родилась мальчиком, – вздохнула Белинда.
– Мальчиком? Вообще-то, некогда Люк тоже мечтал об этом, но теперь эта мысль показалась ему странной. Его дорогая маленькая сестричка была самым замечательным человеком на свете.
– Почему? – спросил он. – Почему мальчиком? – Тогда я могла бы стать врачом, – ответила Белинда.
Она еще раз вздохнула и заглянула Люку в глаза.
– Если бы я была врачом, – сказала она, – мне бы не пришлось ждать, когда ты приедешь. Я бы все сделала сама.
– Например, помогла птенчику? – мягко спросил Люк.
Белинда только кивнула, и ее глаза вновь стали грустными.
– Необязательно становиться доктором, чтобы этому научиться, – утешил ее старший брат, – ты могла бы работать медсестрой.
– Я? – выдохнула Белинда, широко раскрыв засверкавшие при этой мысли глаза.
– Конечно.
Девочка улыбнулась, но затем счастливое выражение лица сменили нахмуренные брови.
– Ничего не выйдет, – грустно сказала она. – Мама никогда не позволит мне уехать на Восток, чтобы выучиться на медсестру.
Люк надеялся, что на его лице не появилось ни тени удивления или смеха.
– Пожалуй, нет, – ровным голосом ответил он, – пожалуй, нет, – по крайней мере, сейчас. Мама не хотела, чтобы я уезжал из дому, когда мне было одиннадцать лет. Сначала нужно вырасти.
– Но... но... – начала Белинда, и Люк ее перебил:
– Ждать слишком долго, да? Белинда с грустным видом кивнула.
– Я тоже так думал. И потому ходил по пятам за доктором Уоткинсом. Я хотел научиться всему и как можно быстрее.
В глазах Белинды по-прежнему отражалось разочарование.
– Но доктор Уоткинс уже умер, – заметила она.
Люк почувствовал боль, вспомнив о добром докторе. Он умер через два года после того, как Люк начал практиковать.
Доктор отправился на рыбалку в одиночестве, и Люк часто раздумывал, нельзя ли было его спасти, если бы он был не один. Но все если бы не могли вернуть добряка.
Он перевел взгляд на Белинду.
– Ну, а ято здесь, – просто заметил он.
Некоторое время она смотрела на него.
– Ты будешь меня учить? – наконец решилась она.
– Почему бы и нет? Мне кажется, из тебя получится хорошая медсестра. Если ты будешь прилежно работать и...
– Я буду, буду! Обещаю! – воскликнула она, садясь на кровати и протягивая руки к брату.
Люк ущипнул ее за мягкую щечку и поцеловал в лоб.
– А теперь тебе пора спать, – посоветовал он. – Быть медсестрой – очень тяжелая работа. Тебе необходим отдых.
Белинда минуту прижимала его к себе.
– Спасибо, Люк, – прошептала она.
– Не за что, – ответил он и еще раз поцеловал ее, а потом накрыл одеялом до подбородка.
Люк опять присоединился к родителям, которые сидели в просторной кухне. Мать налила ему еще чашку кофе.
Он устало вытянул ноги.
– Значит, сегодня Белинда задала вам хлопот? – спросил он.
– Да уж, она устроила настоящий переполох, – ответила Марти. – Бедный отец чуть не поскакал в город, не успев поужинать.
Люк посмотрел на отца и улыбнулся.
– Я и не знал, что ты так переживаешь из-за воробьев, – пошутил он. – Помню, когда я был ребенком, ты разорил пару гнезд.
Кларк пробежал рукой по густой шевелюре и робко улыбнулся сыну в ответ:
– Ты же не расскажешь об этом Белинде, правда? Люк засмеялся, а Кларк продолжал:
– Думаешь, я ее разбаловал? Люк серьезно посмотрел на отца.