Снова хлопнул арбалет, левый бок Олега словно обожгло. Он едва успел убраться с прохода, как услышал ещё два выстрела. Вторак прижался к стене с другой стороны, кивнул приятелю, показывая на окровавленный бок. Олег пощупал, скривился от боли, махнул рукой. Нормально, болт только прошил куртку, да чиркнул по рёбрам, не опасно. Подбежал вооружённый оглоблей Александр, глазами полными ужаса посмотрел на кучу покойников завалившую вход, потом на приятелей заляпанных своей и чужой кровью, перевёл взгляд на скорчившегося перед входом Игоря, грязно выругался.
Из глубины дома раздались приглушённые хлопки арбалетов, а с другой стороны двора донеслось конское ржание и крики.
- От дерьмо, по нашим бьют - выругался Александр.
Олег сунулся в проход, но тут же дёрнулся обратно, болт наискось вонзился в дверной косяк, пробив его на сквозь - пат - констатировал строитель.
- А вот фиг - прошипел ему в ответ корабельщик, подтянул к себе одного из покойников и принялся сноровисто обыскивать, не найдя нужного, переключился на второго. Сорвал с его пояса кошель и с плотоядной улыбкой продемонстрировал извлечённое от туда огниво.
Олег одобрительно кивнул - давай, мы покараулим.
Вторак прикрываясь подобранным щитом побежал к ближайшему сараю. Хорошая идея, получится ли исполнить, в доме оставалось человека четыре, плюс дружинник, который ещё не вступал в дело. И лошадей похоже не дождаться, кого-то из парней похоже подстрелили, теперь наверное сидят в сарае, боятся высунутся. Повезло, что из двери можно выйти исключительно по одному, а в окно только кошка и пролезет, иначе уже давно б разрезали на ленточки. Оставалось благодарить энергосберегающие технологии средневековья.
Задумку с пожаром им воплотить не дали, в доме началась возня, не иначе народ готовил вылазку. Олег угадал с началом атаки и за мгновенье до того, как прикрывающиеся щитами тати выскочили во двор, он успел сунуть рогатину в дверной проём на уровне коленей. Из него выпало сразу двое, и Саня не подвёл, хорошенько размахнулся и приложил оглоблей сразу двоих. А вот дружинника остановить они не смогли, легко выскользнув во двор, он чуть не снёс строителю голову и на развороте врезался щитом в Александра. Княжий вой был на голову ниже своего противника и даже в доспехах легче килограмм на десять, но Саню, в месте с оглоблей просто унесло. Следующим ударом он отогнал Олега от двери и попытался прижать к стене, дабы ограничить манёвр его длинного оружия. Строитель сместился ещё дальше от двери и ушёл от продолжающейся атаки длинным кувырком, развернулся и тут же атаковал сам. Краем глаза увидел, как на крыльце появилось ещё трое противников с заряженными арбалетами. Двое тут же нацелились на него и Олегу пришлось снова сместиться, ставя дружинника на линию огня. Тот сразу понял, в чём дело и начал двигаться с целью подставить противника под выстрел. Олег усилил натиск, и даже прорвался сквозь защиту дружинника, чиркнув того по защищённой кольчугой руке. Броню не пробил, но и под стрелы не подставился.
Александру повезло меньше, третий арбалетчик выстрелил в него практически в упор. В последний момент он успел откатиться в сторону, но от болта не ушёл, тот насквозь пробил ему голень, пригвоздив ногу к земле. Увидев новую цель, в его сторону повернулись арбалетчики выцеливающие Олега. Строитель ни чем не мог ему помочь, последнее время он тренировался исключительно с алебардой и теперь расплачивался. Лёгкое лезвие рогатины предназначалось против бездоспешного противника, позволяя наносить ему широкие резанные раны. С бронированной целью такая техника не работала, просто не хватало массы для пробивания доспеха. Между тем, ему удалось резануть противника по не закрытому щитом правому бедру, при этом опасно сократив расстояние, за что немедленно поплатился, меч противника чиркнул по груди и внутренней стороне левого бицепса.
Положение спас Вторак, зашедший в тыл арбалетчикам. Одного зарубил с первого удара, второй успел среагировать, подставив под летящий топор ложе арбалета. От удара оружие вылетело из рук, а сам тать опрокинулся на спину. Этой отсрочка хватило Александру, чтобы освободить пришпиленную ногу, подобрать оглоблю и со всей дури опустить её на голову последнего стрелка перезаряжающего оружие. Оставшийся в живых тать катался по земле по земле, пытаясь увернуться от Вторака, пока Александр не зацепил его оглоблей. Бандит заорал от боли, потерял темп и чем и воспользовался кормчий, проломив ему грудь двумя ударами топора. После второго удара, оставил оружие в развороченной груди бандита, поднял арбалет, тщательно прицелился, задержал дыхание и плавно потянул спусковой крючок. Стрелять из индийского оружия для него было одно удовольствие.