Агриппина.
Не понимаешь ты, но я-то разумею,
Что станет Юния соперницей моею
И, если не убить немедля эту страсть,
Ей — править и сиять, мне — в униженье впасть.
Я при Октавии не ведала печали,
О ней не помнили, ее не замечали,
Все ждали милостей лишь от меня одной,
Теснились вкруг меня просительной толпой.
Но нынче властвует другая в сердце сына.
Любимая с женой сольются воедино —
За взгляд, за нежный взгляд он ей отдать готов
Величие и власть, плоды моих трудов.
Пустеет мой дворец, лесть больше не курится...
Нет, нет, я не могу, я не хочу смириться!
Как ты жесток, Нерон! Взываю к небесам —
Пусть гибель!.. Но идет его соперник к нам.
Британик, Агриппина, Нарцисс, Альбина.
Британик.
Я, госпожа, к тебе с отрадными вестями.
Есть и у нас друзья! Негодованья пламя
Не тлеет, а горит в их преданных сердцах,
И не смыкает уст доселе властный страх. —
Покуда в жалобах мы время расточали,
С Нарциссом встретившись, они не умолчали,
Что и неправедным деяньям есть предел.
Так вот, пока Нерон еще не завладел
Соперницей сестры, — как в женщинах все ложно! —
Клятвопреступного нам обуздать возможно.
В сенате многие за нас. Сама суди:
Плавт, Сулла и Пизон[99]...
Агриппина.
Патрициев вожди?
Плавт, Сулла и Пизон? Да ты в своем уме ли?
Британик.
Я вижу, что тебя мои слова задели
И возмущение сникает и дрожит
И, к цели подойдя, стремглав назад бежит.
Чего страшишься ты? Вы своротили горы,
Чтоб не было ни в ком Британику опоры.
Где все мои друзья? Подкуплены одни,
А неподкупные влачат в изгнанье дни.
Агриппина.
Единодушие — ручательство успеха,
А мнительность твоя — опасная помеха.
Я не бросаю слов на ветер никогда.
Что мне твои друзья? Я, как скала, тверда.
Нерон скрывается, он матери боится,
Но рано ль, поздно ли — ему не уклониться.
Угрозы и мольбы я в ход равно пущу,
А не помогут — что ж! Весь Рим оповещу,
С твоей сестрой явлюсь и жалость к ней посею,
Воспламеню сердца и к нам склонить сумею.
Осадой обложу Нерона, а меж тем
Ты затаись в тени, будь и незрим, и нем.
Британик, Нарцисс.
Британик.
Не тешишь ли меня надеждами пустыми?
Всю правду знать хочу: я обольщаюсь ими
Напрасно?
Нарцисс.
Нет, но здесь мы наживем беду.
Пойдем, чего ты ждешь?
Британик.
Чего, Нарцисс, я жду?
Когда б ты только знал, как трудно мне ответить!
Нет слов...
Нарцисс.
Британик.
Хотел бы тайно встретить
С твоею помощью.
Нарцисс.
Британик.
Скрепясь душой,
Я вновь узнать хочу печальный жребий свой.
Нарцисс.
Ты веришь Юнии? Но мой рассказ припомни!
Британик.
Я знаю все, Нарцисс. Черней и вероломней
Нет в мире женщины, но — беспримерный стыд! —
Мне шепчет разум «да!», а сердце «нет!» твердит.
Оно, упрямое, забыв свои страданья,
Все рвется ей простить, все ищет оправданья.
Сомнений и надежд пускай растает мгла,
Чтобы хоть ненависть покой мне принесла.
Высоких чувств пример и олицетворенье,
Та, что была к дворцу исполнена презренья,
Едва порог дворца в ночи переступив,
Свершает низости, всех низменных затмив!
Нарцисс.
Как знать! Она в тиши плела, быть может, сети,
И цезарь у нее давно уж на примете.
Узнала с детских лет власть огненных очей
И сторонилась всех, чтобы гнались за ней,
Чтобы мечтал узреть Нерон завороженный
Непобедимую твердыню побежденной.
Британик.
Нарцисс.
Я видел, как спешил
Избранник новый к ней, стремясь излить свой пыл.
Британик.
Уйдем... Постой! Она! Не сон, не наважденье!..
Нарцисс (в сторону).
Скорее к цезарю. Проявим наше рвенье.
Британик, Юния.
Юния.
Британик, уходи! Беда тебе грозит
За то, что я храню достоинство и стыд,
Нерон в неистовстве. Сюда на миг единый
Пришла, меж тем как он задержан Агриппиной.
Прощай. Теперь иди и верь любви моей,
Из сердца моего вовек судьбе превратной
Твой образ не изгнать.
вернуться
Плавт, Сулла и Пизон... — Фавст Корнелий Сулла (потомок известного политического деятеля II-I вв. до н. э. Луция Корнелия Суллы) был зятем императора Клавдия. Согласно Тациту, Паллант и Бурр были обвинены Нероном в заговоре с целью возвести Суллу на престол. По приказу Нерона Сулла был убит. Тогда жебыл умерщвлен и Рубеллий Плавт, потомок Августа по женской линии, которого Агриппина после смерти Британика рассчитывала противопоставить Нерону. Гай Пизон возглавил заговор против Нерона в последние годы его правления. Все эти отдельные факты, сообщаемые Тацитом в разных книгах «Анналов», как бы предвосхищаются здесь перечислением этих трех имен.