Ноэлль со стоном закрывает лицо руками. У нее нет права жаловаться. Ее отличительная черта – ставить меня в неловкие ситуации. На самом деле, это в новинку для меня - быть по другую сторону.
– Вопреки тому, о чем ты думаешь, - говорит она. – Я не заставляла его войти.
- Какая жалость, потому что, вообще-то, я одобряю, чем бы вы тут ни занимались. Особенно учитывая, что Линкольн – ничтожество, а пара, предназначенная для тебя – запретная зона.
Ноэлль улыбается с коварной ухмылкой на лице.
– И когда это Истон стал запретной зоной?
- С тех пор, как я решила, что он мне очень нравится.
Ноэлль закидывает голову вверх со сложенными перед собой ладонями.
– Боже, спасибо тебе, - благодарит она небеса. – Ты, наконец, прозрела.
- Было не трудно понять, что у Линкольна примерно столько же серого вещества в голове, сколько у куска жеваной резинки.
- Не могу не согласиться с тобой. Думаю, я больше удивлена тем, что ты оказалась в воде. – Ноэлль сидит рядом с Лейном, склонив голову ему на плечо. Они чувствуют себя очень уютно друг с другом для тех, кто только что познакомился. Это заставляет меня задуматься о том, что она скрывала от меня всю неделю. Может быть, она и не проводила с Линкольном столько времени, сколько я считала.
- Все так быстро произошло. Если бы Истон не следил за мной, не уверена, чем бы вообще все закончилось. Я даже не хочу об этом думать.
Никогда больше я не буду принимать свою жизнь как нечто само собой разумеющееся. Особенно, когда понимаешь, что она может быть отнята в мгновение ока. Сегодняшний день был настолько ужасен. Хотя, может быть, именно в этом я и нуждалась, чтобы осознать, насколько готова отпустить все, что произошло с Грантом и сосредоточиться на ком-то другом.
- Хорошо, я рада, что ты в порядке. Напомни мне поблагодарить Истона.
- Уверена, он не возьмет все лавры себе, и я пошла в душ. Лейн, позаботься о моей девочке. – Никто из них не произносит ни слова, пока я проскальзываю в ванную комнату. Как только я включаю воду в душе, меня накрывает реальность.
Просто наблюдение за каплями воды, стекающими вниз по стене душевой кабины, напоминает мне, каким мог бы быть конец этого дня. Я могла умереть, если бы Истон не решил проследить за мной.
Последние сказанные мной Истону слова выражали бы только гнев и злобу. Я бы навсегда осталась в его памяти, уходящий из каюты с другим. С мужчиной, с которым я даже не могу стоять рядом.
Это могло бы произойти.
Конец.
Мне удается вымыть волосы и тело, но, только при взгляде на воду, стекающую в водосток, становится трудно дышать. Моя голова опускается вниз, и плечи начинают трястись, пока из меня начинают выходить слезы облегчения и благодарности.
Ноэлль просовывает голову в ванную комнату и видит меня сжавшейся в комок. Даже не задавая вопросов, она выключает воду, стягивает полотенце с вешалки и оборачивает его вокруг меня.
– Пошли, Ларк.
Я зажимаю полотенце перед собой и следую за ней в кровать, где окончательно разваливаюсь. Я часами держалась на адреналине и теперь просто обессилена.
- Тебе что-нибудь нужно? Что я могу для тебя сделать?
- Я приду в себя через минуту. Сегодня я получила большую дозу солнца. Я не привыкла к жаре.
Она массирует мне спину через полотенце, утешая меня так, как это может сделать только лучшая подруга.
– Я та, кому ты всегда можешь все рассказать, помнишь? Тебе не нужно лгать мне.
Я киваю, а слезы продолжают катиться из глаз. Ноэлль не подталкивает меня к разговору, и я благодарна ей за это. Она просто натягивает на меня одеяло и выключает свет.
– Спасибо. Думаю, мне нужно немного времени, прежде чем я снова увижу Истона.
- Ларк, делай все, как считаешь нужным. Он поймет. Никто никуда не денется.
- Хорошо, - шепчу я, закрывая свои припухшие глаза. – Кстати, мне нравится Лейн.
- Когда тебе станет лучше, нам надо будет о многом поговорить. Я буду с Лейном в пабе, так что, если тебе что-нибудь понадобиться – звони. Постарайся поберечь ногу.
- Постараюсь. Повеселись.
Однажды я прочитала, что у среднестатистического человека занимает семь минут, чтобы уснуть. Я практически уверена, что у меня на это ушло секунд тридцать. Наконец проснувшись, я обнаружила, что в комнате стало вполовину темнее с тех пор, как я заснула. Вечернее солнце медленно садится, и я волнуюсь, что спала слишком долго, потратив попусту время, которое могла бы провести с Истоном. Но, стянув с себя одеяло, и осторожно спуская ноги с матраса, я вижу прекраснейшие цветы на прикроватной тумбочке рядом.