Ее собственный социальный статус был установлен еще в тот давний день, но дедушка отбросил голову назад и зашелся от грубого смеха, как будто это была их собственная личная шутка.
Так и было. Она потеряла родителей за два года до этого в автокатастрофе и в детском саду память о них пропала. Мало кто мог помешать дедушке, и в результате, в ее детстве не было особой нежности. Что было прекрасно для Линди, потому что она бы в любом случае не признала бы изнеженность.
Они переезжали с базы на базу, и после того, как дедушка облачал в форму каждую из этих баз, они следовали к следующей. Она не могла вспомнить, сколько школ посетила, потеряв счет на пятнадцатой, прежде чем получила высшее образование и устремилась к подобному образу жизни как наемный пилот. Но Линди могла вспомнить, на скольких различных самолетах летала. Она могла вспомнить каждый из них, и ее дедушка, сидящий рядом с пилотом, научил девушку всему.
Эти самолеты были ее настоящим домом, и на протяжении многих лет она оттачивала свои навыки, летая на всем, что попадало в руки, и любя это. Когда ее дедушка умер и его родовое гнездо перешло к ней, она поменяла свою развалюху "Сессну"-172 на шестиместный 206, который, как любили говорить некоторые, был ничем иным, как большим старым универсалом с крыльями.
Она любила свой «воздушный форт», как она его нежно называла. Большая машина, несомненно, пригодилась. Сейчас, в двадцать восемь лет, она работала в международной благотворительной организации "Hope International" в Сан-Диего. Ей платили за вылет волонтеров в районы, отчаянно нуждающиеся в их помощи. Врачи, стоматологи, инженеры, финансовые эксперты... она летала так много, что потеряла счет.
Она летела сейчас с одним из таких экспертов. Лесной пожарный, американец, и на этот раз в небольшую, но охваченную лесными пожарами Барранка-дель-Кобре, область на северо-западе Мексики.
Благодаря своей работе, она провела много времени в этом горном районе. Удивительно, но Линди влюбилась в эту просторную, нераскрытую красоту, и сделала это своей миссией - летать на юг как можно чаще, обеспечивая то, что каждая из множества сокрытых деревень получит стоматологическую или врачебную помощь, или что им было нужно. Нелегкая работа.
Но, сейчас, одной из ее любимых, особенно изолированных деревень под названием Сан-Пуэбла, была необходима помощь в подсечно-огневом земледелии на ранчо, охваченных огнем. Из-за ограничения и отдаленности водных источников, огонь вышел из-под контроля. В этом году проблема усугублялась серьезной засухой и тем фактом, что лесные пожары превратились в общенародный кризис.
Более семидесяти мексиканцев погибли в этом сезоне при перегруппировке самолетов, вертолетов и пожарных. На юго-востоке Мексики в настоящее время были поглощены работой двести пятьдесят мексиканских пожарных, наряду с пятистами пятьюдесятью военнослужащими и двумя тысячами четырьмястами добровольцами, которые боролись с все еще горящим неконтролируемым огнем. Гватемале и Гондурасу угрожали подобные ситуации. Пожар в Сан-Пуэбла считался незначительным по сравнению с ними.
Несомненно то, что они отчаянно нуждались в помощи. И Линди была частью этой помощи. Мужчина в ее "Сессне" был пожарным из Южной Каролины, и обладал навыками, необходимыми для создания большой команды.
А команда была нужна большая. Буквально несколько дней назад пожар пылал на двадцати гектарах, но с тех пор он разросся и занял триста гектаров, угрожая деревне.
- Пипец, - сказала она с мрачной улыбкой человеку, которого больше рядом не было, и который не мог увидеть то, что она делала.
- Мы почти на этом месте?
Вопрос ее пассажира. Пожарный Гриффин Мур забрался на борт достаточно небрежно, не глядя на нее, хотя она на него взглянула. Линди всегда смотрела на симпатичных мужчин, это была нормальная реакция здоровых гормонов.
Но в последние несколько минут, начиная с изменения высоты в Сан-Диего, когда они перелетали через Барранка-дель-Кобре, пролетая над величественными опасными пиками и достаточно высоко, чтобы задеть их, если на то пошло, мужчина начал нервничать.
- Мы в шестидесяти милях оттуда, - сказала она о чуть более пятисотмильном полете
- Болтанка.
Голос у мужчины был низкий и скрипучий, как будто он долго его не использовал. И потому, что он разговаривал, глядя в окно, Линди было не понятно, просто ли он наблюдал или жаловался.
По крайней мере, мужчина не приставал к ней. Такое случалось, и каждый раз, когда так происходило, это удивляло и забавляло ее. Большую часть времени она была так поглощена своей работой, что действительно забывала о том, что она женщина. Но потом какой-нибудь парень, как правило, роскошный - она никогда не понимала, почему именно милые оказывались придурками - считал ее плененной аудиторией. Не то, чтобы она имела что-то против мужчин вообще. Собственно, ей очень нравились мужчины, но также нравилось и делать свой собственный выбор. И Линди была придирчивой.
Суть в том, что ее жизнь была летной. И в отличие от Сэма, ее босса в "Hope International" - человека, который ценил более красивую, тонкую линию поведения для получения женщин в свою кровать - она не считала его экспертом, а бежала бегом от потенциальных любовников.
Когда пассажир не понимал ее ответа, у девушки не было проблем с объяснением азов. Во-первых, у нее был черный пояс. А во-вторых, она не боялась открыть пассажирскую дверь - в середине полета - чтобы помочь раздраженному пассажиру покинуть самолет.
Одна только эта угроза обычно отражала дальнейшие притязания.
Но этот мужчина не особо смотрел на нее. Он даже не говорил до сих пор.
- Здесь всегда бывает турбулентность, - пояснила она, пытаясь быть хорошей бортпроводницей. - И скажу вам правду, будет намного хуже.
Он побледнел.
- Нужен пакет? - черт, она только вчера вычистила спинку сиденья. - Дайте мне знать.
Теперь мужчина посмотрел на нее. Прямо на Линди, ледяными голубыми глазами, и его голос звучал как закаленная сталь. За исключением чувственного рта, остальная часть его лица была словно высеченная из камня.
- Я не буду блевать в вашем самолете.
Сколько раз она слышала это от какого-нибудь дерзкого эксперта, как правило знающего, что все хирурги вынуждены выполнить благотворительную работу в своей больнице, потратив остаток дня на то, чтобы очистить заднюю часть своего самолета?
В очередной раз она бросила взгляд на своего лесного пожарного, который был одет в темно-зеленые штаны из огнестойкой ткани "номекс", характерные для его профессии, и темно-зеленую футболку, заправленную в них. Широкие плечи и длинные ноги, которые с трудом помещались в компактное сиденье. Короткие светло-каштановые волосы. Своими большими руками он вцепился в подлокотники. Нехорошо. Вообще не хорошо.
- Вы точно в порядке?
У него было спокойное, сдержанное выражение лица, и мужчина пристально смотрел вперед.
- Просто привезите меня туда.
Очаровательно. Но так как Линди никогда не беспокоилась о том, чтобы быть очаровательной, ее это не волновало. Она отвернулась от него и посмотрела вниз на высокогорные гребни, обрамленные зеленой лентой хвойных деревьев и небольших, скрытых рек повсюду, куда падал взгляд. Прекрасная и небольшая часть ее сердца - обычно не привязанная к какой-либо земле - сжалась.
И сжалось еще больше, когда она преодолела следующий пик. Вдалеке, омрачая совершенно голубое небо, поднималось облако дыма, которое было гораздо больше и опаснее, чем она себе представляла, и у нее перехватило горло.
"Этому парню хорошо бы быть лучшим в своей работе", - подумала она и снова посмотрела на него, на этот раз оценивая его силу и характер. Она уже знала, что он ненавидел летать, что уже было странно.