– А-а-а вот и ты… – воскликнул император. Полагаю ты недоумеваешь и спрашиваешь себя, что происходит?
– Повелитель догадлив… – Горзанкар поклонился император.
– Иди Латуций, мы сами тут разберёмся – отпустил адъютанта Дасарий.
Стуча сапогами по мрамору Латуций, ушёл. Горзанкар набрался духу и первым спросил:
– Повелитель позвольте узнать почему арестован адмирал Эритос?
Казалось, император мог вспылить в ответ на подобный вопрос, но он, наоборот, ответил очень мягко и спокойно:
– Он не арестован, он временно изолирован.
– Изолирован? Почему?
– Странно что ты сам раньше не догадался. Или всё-таки знаешь ответ?
Дасарий пристально посмотрел на Горзанкара.
– Я не понимаю…
– Вот, тогда смотри, это прислали во дворец двое суток назад.
Император подозвал Горзанкара по ближе и показал ему какое-то донесение. Горзанкар начал читать и прочтя несколько строчек осознал на сколько всё может оказаться серьёзным и почему такие меры безопасности против адмирала.
– Он болен?!
– Он не просто болен, Он смертельно болен и его тело меняется на генетическом уровне. Мутация прогрессирует.
Стало понятна причина нахождения у императора Джакуцы Сигаролы, это как раз область его специфики.
– Эритос умирает и никто об этом не знает. Происходят какие-то странности и всё на фоне важнейшей военной операции! В придачу, я узнаю, что флагман Сугива прибыл к Зангролакийцам, но самого Сугива нет на его борту, да и Зангролакийцы по какой-то причине отрицают наличие корабля у них в системе. Никакой вменяемой информации нет. Везде отвечают, что ничего никому не известно и в этот момент на орбите Натагры появляется «Карающий» безо всякого предварительного оповещения и моему адъютанту говорят, что это срочно. Кругом сплошная секретность уровень которой весьма сомнителен и всё на фоне того, что Эритос серьёзно болен, а я об этом даже не знаю!
Постепенно слова императора наполнялись враждебными нотками полными подозрений.
– Значит всё что происходит это простая мера предосторожности?
– Да Горзанкар, да! Именно меры предосторожности особенно на фоне его здоровья!
– Прилагаю донесение во дворец его врач прислал… Больше некому. Адмирал чрезвычайно скрытен, и личный врач единственный кто мог бы знать о его недуге…
– Ты как всегда догадлив. Верно полагаешь. Эритос тянет с лечением, но лечения как такового уже не существует. Мне только что объяснили почему не существует. Врач Эритоса пишет, что адмиралу срочно надо к Зангролакийцам, потому что только они могут спасти его.
– Как?
– Я не знаю как, тут не указано, наверное, есть такой способ, о котором мне не говорят…
– Я о нём точно не знаю – вставил Джакуца он решил, что император его обвиняет, но ошибся.
– Повелитель, я полагаю тут нет никакого предательства и всё завязано исключительно на другом. Такая скрытность вовсе не в болезни. Есть другая причина и она может объяснить почему Эритос затягивал с лечением. Докладов не было из-за…
Дасарий недослушал, он продолжал считать, что на лицо какой-то злой умысел, но сам в это не верил.
– Он прилетел ко мне рискуя подвергнуть меня риску! Мы полагали у него изменено сознание. Его проверили и оказалось, что он действительно просто болен.
– Возможно это преувеличение… он не когда не попытается подвергнуть риску своего императора! Я в нём уверен! Причина подобной секретности вовсе в другом…
Император промолчал на это предположение. Помолчав несколько секунд, он почему-то сменил тему и спросил:
– Из-за чего мне не докладывали? Почему Вы оба прилетели?
– Эритос хотел лично сообщить.
– Что сообщить Горзанкар? Что? Не тяни…
Появилась возможность всё рассказать.
– Плохие новости. Битва с Логазфиром проиграна. Верховный адмирал Сугив погиб, а вместе с ним уничтожены три наши флота. Положение дел держали в строжайшей тайне пока пытались выяснить что произошло. Эритос надеялся, что Верховный адмирал выжил и пытался это доказать. Ситуация нужно было сдержать иначе новости о смерти лидера флота всколыхнёт тех, кто ещё колебался, оставаясь на нашей стороне и тогда мы могли бы получить новую волну мятежа. Вот чего опасался Эритос. Мне он даже не намекал на свою болезнь. Наверное, держался до последнего…
Дасарий облокотился двумя руками о свой стол и наклонил голову. Он не хотел, чтоб эти оба что стояли перед ним видели сейчас его эмоции. Успокоившись, он медленно спросил: