— Джастин, — я открыл дверь, — привет, я доктор Холлоуэй, со мной... — я взглянул на Остин, — студентка, изучающая пластическую хирургию. Она просто посидит с нами во время консультации, ты не против? Она подписывала соглашение о неразглашении, поэтому все останется между нами.
— Все в порядке, — он посмотрел на Остин и улыбнулся. — Значит, студентка, ты учишься на врача?
— Нет, я учусь в магистратуре, — ответила Остин веселым голосом, и мне почему-то стало ненавистно, что она разговаривает с ним. — Я просто провожу исследования для выпускного проекта.
Он был моложе меня. Привлекательный.
Какого черта он тут делает в таком случае?
Я взглянул вниз на простыню и чуть не застонал вслух.
— Ну что, начнем разговор об икроножных имплантатах?
Джастин кивнул.
— Слушай, я работал над икрами годами. — Невозможно, он был ребенком. — Но что бы я ни делал, они не становятся больше, поэтому я подумал: «Черт, почему нет, у меня есть деньги». Женщины делают пластику груди, почему бы мне не сделать пластику икр? — он подмигнул Остин.
Какая заманчивая идея — выщипать ему все ресницы по одной.
Прокашлявшись, я начал задавать стандартные вопросы, быстро заполняя анкету.
— Что ж, вы идеальный кандидат, перейдем к осмотру?
На нем были шорты, а потому сложностей не возникнет.
— У тебя сухие икроножные мышцы, — я надавил на икру. — Давай покажу несколько фотографий имплантатов, которые я делал для мужчин твоей комплекции, и будем уже отталкиваться от этого?
Не услышав ответа, я поднял взгляд.
Конечно, он не ответил, потому что разглядывал Остин, словно она была свободна, а бедная Остин просто продолжала делать заметки, как обычно.
— Эй, — я щелкнул пальцами. — Если ты серьезно решился на операцию, то мне нужно все твое внимание. Пластическая хирургия все-таки хирургия.
— Прости, — его щеки порозовели, парень понизил голос, — но она так сексуальна, как ты работаешь рядом и не отвлекаешься? — Действительно. — Я бы ее трахнул.
— Убирайся, — я встал, прошел к двери и рывком распахнул ее.
— Что? — он растерянно моргнул. — Что значит «убирайся»?
— Убирайся к чертовой матери из моего кабинета, — громко ответил я и навис над ним. — И не возвращайся.
Раз уж мы заговорили об икроножных мышцах, то мои сейчас сжимались от желания дать ему под зад. А руки дрожали от настойчивой потребности выбить парню зубы.
— Ты серьезно? — Джастин закатил глаза. — Я – платный пациент!
— Больше нет. Если сейчас же не уйдешь, я буду вынужден вызвать охрану.
— Осел, — он прошагал мимо меня и Остин, захлопнув за собой дверь.
Остин присвистнула.
— Врачебная этика? Пожалуй, уберу галочку с этого пункта.
— Он вел себя неуважительно, — раздраженно ответил я.
Остин округлила глаза, а потом рассмеялась.
— Оу, круто, он проявил неуважение? Интересно, потому что ты единственный, кто может так со мной обращаться. Но если это делает кто-то другой, ты готов надрать ему задницу?
— Да, — произнес я сквозь зубы. — Нет. — Дьявол. — Остин... — я облизнул губы. — Мы можем сейчас этого не делать?
— Ладно, — она плюхнулась на место Джастина. — Тогда давай перейдем к осмотру.
— Прости, что?
— Я не сделала ни одной заметки, так как вы только прошлись по анкете пациента, так что еще ты делаешь во время консультации об икроножных имплантатах, док? — она скрестила ноги, и мне теперь открывался вид на большую часть бедра.
М-да. Я был в аду.
И мне очень жарко.
— Ну, хорошо, — я изобразил безразличие, но левая рука так дрожала, что пришлось засунуть ее в карман. — Обычно я показываю им картинки разных имплантатов, а потом мы обсуждаем... размер.
— Большой, — выпалила она, — я хочу большой размер.
Стало трудно дышать. Почему рядом с ней все приобретало сексуальный контекст?
— Насколько? — голос был напряженным.
Она склонила головку и указала на мои ноги: — А насколько большие твои?
— Мои настоящие.
— Ага, но какие по размеру?
Я сгорю в аду, потому что единственным моим желанием было стянуть брюки и сказать что-нибудь тупое, вроде: «Ты мне скажи». Потом она укажет на мой член и произнесет: «Не та нога». После чего мы трахнемся у ближайшей стены.
Да, так и до иска о злоупотреблении служебным положением недалеко. Но только когда Остин со мной в кабинете.
Было ошибкой не позвать медсестру. Как и оставаться вместе за закрытой дверью.
— Почему бы мне просто не показать тебе картинки? — Я прокашлялся.
— Ауч, Тэтч, ты боишься показать мне кусочек ноги? — она подмигнула и поерзала на стуле, от чего платье задралось выше. Проклятие, я почти видел ее задницу.
— Я... ох. — Глаза молили посмотреть вниз, но я изо всех сил боролся с собой, чтобы удержать взгляд на ее лице. — Они просто большие.
— Верно, а потому у тебя не должно быть проблем с тем, чтобы показать мне их.
— Ты ведешь себя глупо, — огрызнулся я и задрал штанину. — Это от приседаний, бега и специальных упражнений. У него были тонкие мышцы, вероятно, из-за бега на длинные дистанции или велоспорта.
— Хм-м, — Девушка дотронулась до моей икры и провела рукой до лодыжки. — И куда вставляют имплантаты?
— Вставляют? — повторил я.
Она кивнула, не убирая руку.
— Где... ахилл, — я выдохнул проклятье и обхватил обеими ладонями ее бедро, медленно ведя вниз, мимо коленей, пока не дошел до икр и сжал. — Я размещаю их здесь, — усилил хватку. — И зашиваю вот здесь, — снова сжал. — Пару недель на восстановление, все. Но я убью любого врача, который посмеет тронуть твои ноги.
— Они слишком длинные.
Не знаю, как это произошло, но руки поползли выше по ноге, бедру, пока платье не задралось до самой талии, пальцы жадно впивались в кожу. Полузакрытые глаза сказали мне все, что нужно, я оторвал ее от пола, обернув ее ноги вокруг себя.
— Мне всегда нравились твои ноги.
Она сглотнула и раскрыла губы. Я потянулся к ней.
В ушах зашумела кровь в предвкушении. Зазвонил рабочий телефон.
Я вздохнул и медленно поставил ее на пол. Тело буквально кричало. Я ответил на четвертый звонок.
— Да?
— Твой отец в больнице... — произнесла Миа тихим шепотом. — Снова.
— Дьявол, — я сжал переносицу. — Скоро буду.
Повесил трубку, готовый крушить стены.
— Мне нужно идти.
Остин прищурилась.
— Ты плохо выглядишь.
— Все в порядке, — отрезал я.
— Тэтч...
— Ты больше не моя девушка. Я не обязан рассказывать тебе всякую хрень. Иди, пиши свой идиотский блог, чтобы вся эта ерунда, — мой голос треснул, когда я махнул рукой между нами, — наконец, закончилась.