Больше терпеть я не мог. Мне срочно нужно было оказаться внутри нее. Слишком долго я этого ждал. Наши движения стали хаотичными, стоны — громче, поцелуи — неистовее. Мы кусали друг друга за губы, наши языки сталкивались и отступали, губы жгло от такого сильного натиска. Знаете такие поцелуи, когда ты уже не чувствуешь самого поцелуя? Ты чувствуешь только вкус и запах, только близость человека, с которым целуешься. Но сам поцелуй — нет. Потому что губы уже онемели, и вы двигаетесь настолько быстро, что уже просто не способны насладиться моментом. Все, чего вам хочется — склеиться губами и языками и пробыть так как можно дольше, чтобы прочувствовать или даже пресытиться этим.
Мне было недостаточно. Ей было недостаточно. Она пробегала пальчиками по моей груди и животу, хватала за задницу, прижимаясь крепче. Роуз царапала мне спину, тянула за волосы. Это пробуждало во мне животное, готовое рычать на всех, кто может помешать этому. Мы даже не уловили момент, в который я подхватил ее под попку, а она обхватила меня ногами за талию. Я очень быстро прошел по коридору в свою спальню и захлопнул дверь, поставил Роуз на пол, на ходу стягивая с нее пальто. Под ним были черная расклешенная юбка и блузка бежевого цвета. Вся одежда так обрисовывала контуры моей любимой, что это вызывало непреодолимое желание раскрыть этот подарок.
В глазах Розали горел огонь. Казалось, она в любую секунду готова наброситься на меня и разорвать. Мы молча смотрели друг другу в глаза примерно минуту. Наши взгляды рассказывали о чувствах, которые скрываются внутри. И я был счастлив заметить, что взгляд Розали был наполнен той же жаждой и тоской по мне, как и мой в отношении нее. Еще секунда напряженных взглядов, и мы одновременно сделали шаг навстречу друг другу, практически столкнувшись на полпути. Я накрыл ее губы своими и, развернув, повел к кровати. Я зарывался пальцами в ее волосы, кусал ее мягкие губы. Она стонала и блуждала руками по моему телу, как будто не могла поверить, что все это реально.
Опрокинул ее на кровать, накрыв своим телом. Я боялся произнести хоть слово, чтобы не испортить момент. Я хотел, чтобы мой взгляд и жесты сказали все за меня. Я проложил дорожку поцелуев от нежного места за ушком, по шее и к ключице. Одновременно с этим моя рука проникла ей под юбку и погладила бедро, поднимаясь выше. Блять, чулки! Мне нужно было срочно снять с нее юбку и посмотреть на это умопомрачительное зрелище. Моя ладонь поднималась выше, пока не достигла пояса для чулок и тонкого кружева трусиков. Я провел кончиками пальцев над поясом, и дыхание Розали стало еще чаще, если такое вообще было возможно.
Я вытянул руку из-под юбки и начал медленно расстегивать пуговицы на ее блузке, с каждой секундой все больше обнажая вожделенное тело. Роуз часто дышала, и ее немного трясло. Эта вибрация целиком отражала мое собственное состояние. Я едва сдерживался, чтобы не разорвать на ней всю эту одежду и не ворваться внутрь, а потом вколачиваться, пока мы оба не умрем от оргазма.
Полностью расстегнув блузку, я распахнул полы, и моему взору предстал кружевной бюстгальтер, едва прикрывающий ее твердые как горошинки соски. Я резко втянул воздух и опустил вниз кружево, чтобы ничего не скрывало ее от меня, накрыл один сосок ртом, а второй перекатывал между пальцами. Спина Роуз прогнулась, и она тихонько застонала, вцепившись мне в волосы. Я слышал, как колотилось ее сердце, чувствовал мурашки, пробегающие по коже каждый раз, когда я облизывал сосок или выпускал его изо рта. Второй рукой я снова спустился вниз и отодвинул в сторону ее уже влажные трусики. Господи, там было так горячо и мокро! Она была более чем готова принять меня. Но до этого я хотел почувствовать, как она кончает. Я жаждал увидеть ее лицо в этот момент. Мне казалось, что преодоление этого барьера вернет все на свои места. Что именно ее оргазм станет отправной точкой к перевоплощению Розали и Джорджа в «нас».
Я начал потирать клитор большим пальцем, одновременно входя и выходя из нее двумя пальцами. Роуз застонала громче, вонзившись ногтями мне в плечи и царапая их. Если я что и знал об этой женщине, то мог с уверенностью сказать, что она была на грани. Несколько минут — и она уже была готова. Это могло стать свидетельством того, что у нее уже очень давно не было секса. Черт, от этой мысли я сам был готов взорваться и кончить на полотенце, которое все еще было на моих бедрах, хотя держалось лишь на честном слове. Стояк упирался ей в бедро и пульсировал так сильно, что это даже причиняло боль. Я снова засосал ее сосок в рот, и Роуз напряглась. Я ускорил движения своих пальцев и через секунду она, вскрикнув мое имя, взорвалась.