Сложно передать ощущение, когда физически ты абсолютно здоров, но у тебя болит все тело: как внутри, так и снаружи. Невозможно описать словами, что ты при этом чувствуешь. В один момент тебе хочется схватиться за свою кожу и содрать ее всю, потому что она горит, а в другой — самой себе сделать трепанацию и просто вытащить мозг из головы, чтобы он прекратил напоминать обо всем, что ты так отчаянно хочешь забыть. Ну, или хотя бы пойти к мозгоправу и попросить его об услуге: загипнотизировать тебя и вызвать амнезию. Интересно, они вообще такое делают?
Я знала, что он был там. В больнице. Я чувствовала его присутствие. Не видела его и не слышала, но знала, что он там был. Джордж ушел из больницы в день, когда меня оттуда выписали. Никто не говорил о нем, даже не упоминал, но я знала, чувствовала. И от этого мое сердце рвалось на части. Я не хотела, чтобы меня обнимали и утешали. Я хотела только, чтобы Джордж ворвался в палату, растолкал всех, подхватил меня на руки и унес к себе домой. Но он этого не сделал.
Я знала, что он приходил в тот первый день, чувствовала, как он обнимает меня, шепчет слова раскаяния, клянется в любви и обещает быть рядом и все исправить. Я чувствовала его слезы на своей коже и знала, что он задыхается от безысходности, но не могла ничем помочь. Внутри я билась как птица в клетке, которой стало мое безвольное тело, разрывалась от крика о том, как ненавижу и люблю его в одно и то же время, но не могла никак показать, что слышу его и хочу знать обо всем, что привело его к этому предательству. Я так безоговорочно любила его, что не могла поверить в то, что все это было сделано специально, не могла принять тот факт, что его любовь была фальшивой, пластмассовой.
Когда я выписалась из больницы, мама уговорила меня посещать психиатра. Вы посещали такого врача? А три раза за одну неделю? А гипноз два раза в месяц? Я была уверена, что после последнего приема выйду на улицу, сяду в машину и поеду сразу в сумасшедший дом, чтобы коротать остаток своих дней, играя в шахматы с «Наполеоном» и разрабатывая стратегию развития Англии с «Королевой Елизаветой». Слава богу, не пришлось. А то черт его знает, что бы мы там разработали, я-то совсем не разбираюсь в политике.
Доктор Монро оказался настойчивым, немного грубым и весьма профессиональным специалистом. Он издевался надо мной, мучая вопросами и разговорами, заставлял переживать все снова и снова, пока пересказ истории не дошел у меня до автоматизма. Потом он включил в терапию гипноз и начал учить меня справляться с этим.
Однажды я пришла к нему на один из последних приемов со странной просьбой.
— Розали, в начале приема ты сказала, что хотела бы задать мне вопрос, когда мы закончим сегодня. Что ты хочешь знать?
Я поерзала в кресле и отвела взгляд, почувствовав румянец на щеках.
— Доктор, я не могу его забыть. Не могу разлюбить его. Знаю, что после всех его поступков должна, но не могу заставить себя. Я каждый день тоскую по нему, каждый день борюсь с искушением позвонить ему, найти его и встретиться.
— Роуз, это нормально — испытывать такое чувство. То, что тебя предали, еще не значит, что ты перестанешь любить предателя. Просто к тем чувствам, которые ты испытываешь, добавляется еще одно — ненависть. Ну, или просто злость. Романтические чувства — это квинтэссенция всего, что человек может испытать. Нет чистого чувства любви. К нему обязательно примешиваются другие, негативные или позитивные.
Я внимательно слушала его, и мне казалось, будто мое чувство к Джорджу док раскладывал на составляющие. Как книги на полке. Вот ненависть в красной обложке, вот вожделение — в синей, а там, немного дальше, в нежно-голубых тонах, обожание. Да-да, и обязательно возьмите вот эту, с зеленым градиентом. О, она прекрасна, это чистая ярость.
Я тряхнула головой, сама себе улыбнувшись от возникшей аналогии.
— Вы можете что-то сделать с этим? — тихо спросила я.
— С чем?
— Вы можете сделать так, чтобы я перестала его любить?
— Я — нет. — Он лгал, но я не стала перечить. Возможно, из страха лишиться своей привязанности к Джорджу. — Но ты можешь. Можешь начать двигаться дальше, найти себе другого мужчину и, возможно, построить с ним жизнь, выйти замуж, родить детей и не оглядываться назад. Единственное, чему тебе нужно научиться, — не сравнивать других мужчин с Джорджем.