– А что насчет…? – не договорив, она прикусила язык и покраснела до макушки до самых пяток.
– Секса? – догадался Брайс.
Бронвин смущенно кивнула.
– Не знаю, на счет твоей, а моя сексуальная жизнь в полном порядке. Я, естественно, не жду, что ты станешь монашкой. И не бойся, что однажды ночью я окажусь в твой постели – ты последняя женщина на свете, с которой я хотел бы переспать, – с отвращением закончил он.
К глазам подступили слезы, но Бронвин их сморгнула, злясь, что позволила презрению мужа так сильно ее ранить. Она посмотрела Кайлу – к счастью, малышка спокойно играла с игрушками, не замечая напряжения между отцом и матерью.
– На днях ты желал меня, – с вызовом напомнила Бронвин.
Брайс рассмеялся.
– Я пожалел тебя. Поверь, при одной мысли о сексе с тобой меня передергивает.
Бронвин очень старалась не заплакать, но одна горячая слеза все же скользнула по щеке. Брайс это видел. Он напряг челюсть, но в его выражении лица ничего не изменилось. Бронвин хотелось быть такой же равнодушной, но за первой слезой ускользнула вторая. Отвернувшись, она стерла ее, встала и пошла к двери. Брайс тоже встал и преградил ей путь. Бронвин повернулась, подошла ко окну и слепо уставилась на великолепный пейзаж.
Брайс
Черт ее подери! Он всегда был бессилен перед ее слезами, правда Бронвин об этом не знала. Брайс никогда не показывал свою слабость, боясь, что она использует ее против него. Однако, похоже, и сама Бронвин ненавидела, когда он видел ее плачущей. Брайс заметил, что она изо всех сил пытается быть сильной, хотя ее лицо, словно открытая книга, отражало каждую эмоцию. И из-за то, что она так старалась скрыть от него свою уязвимость, было еще сложнее притворяться нетронутым ее слезами. Он сжал кулаки и заставил себя не поддаваться искушению подойти и утешить ее.
Бронвин смотрела в окно, но, похоже, не восхищалась видом. Она обняла себя руками, и в этот момент выглядела такой хрупкой и одинокой, что Брайсу стало почти физически больно оставаться вдали от нее. Но теперь он не попадется в ловушку. Это раньше любовь застила ему глаза, но теперь он знал истинную суть своей жены.
Брайс вспомнил, как впервые увидел Бронвин. Вспомнил, как удивился: что в ней так его привлекло? Она была стройной и высокой, но в нее не было грации, которая присуща некоторым высоким женщинам. И она не была красивой. Черты ее лица по отдельности были привлекательными: прямой нос, полные губы, высоко приподнятые брови и большие карие глаза в обрамлении густых ресниц, но если сложить их вместе на ее овальном вытянутом лице, то они просто не сочетались. Однако Брайс смотрел на Бронвин часами и каждый раз, когда она переводила на него свои бархатно карие глаза, он беспомощно тонул в них.
Сейчас Брайс смотрел на Бронвин с осторожностью, почти желая, чтобы их встреча в том ресторане никогда не состоялась. Он видел, как она распрямила плечи, очевидно, приняв решение, и повернулась к нему.
– Я остаюсь, – произнесла она.
Читать по ее губам было для Брайса мучением. Всякий раз смотря на них, он вспоминал их вкус.
– Похоже, у меня нет иного выбора, – продолжила Бронвин. – После того как я полностью поправлюсь, а Кайла привыкнет к новому дому, я хочу продолжить учебу.
Брайс кивнул. Ее образование, ее мечта стать ветеринаром была одна из причин, почему он возражал против того, чтобы они рано заводили ребенка. Ему не хотелось, чтобы однажды Бронвин обвинила его и ребенка в том, что они лишили ее заветной мечты. Брайс не помнил, говорил ли в тот вечер об этом Бронвин, но знал, что, услышав новость о ее беременности, повел себя абсолютно неадекватно.
– Если у нас открытый брак и ты встречаешься с другими женщинами, то я буду встречаться с другими мужчинами. Единственное, о чем прошу – не афишировать это, ради благополучия Кайлы.
«Она хочет видится с другими мужчинами?»
Это не обрадовало Брайса. Он уже собрался возмутится, но вспомнил, что это было его предложение.
«Вполне логичное предложение, правда же? Ведь если я больше не хочу ее, то Бронвин может найти себе того, кто ее захочет? Того, кто будет обнимать ее и целовать. Того, кто будет утирать ее слезы и утешать. Того, кто будет любить ее и оберегать. В общем, того, кем я больше не хочу быть. Верно?».
Брайс кивнул своим размышлениям, надеясь, что его замешательство не отразилось ни в лице, ни во взгляде.
Бронвин
– Справедливо, – ответил Брайс и выразительно посмотрел на безымянный палец ее левой руки. – Открытый у нас брак или нет, то тебе нужно снова начать носить свое обручальное кольцо.