– Спасибо! – от души поблагодарила я, бросаясь к выходу.
Только поездка ничего не дала. Соседи его не видели сегодня, и ничего странного вообще не заметили. Слуги сказали, что хозяин, как обычно, долго вертелся у зеркала, а затем ушел на репетицию. Экипаж брать не стал. Есть у Баса такая привычка – проговаривать роль на ходу. Пока до театра доходит, успевает все повторить. Только в этот раз он явно зашел куда-то не туда.
А дома ждало послание от родителей. Точнее не меня, а Джулиана. Отец спрашивал, как у него дела на ниве расследований, скольких уже преступников поймал и нашла ли непутевая сестра себе жениха. Стало так обидно, что в меня вообще никто не верит, что захотелось заняться тем, чем ни разу в жизни не страдала – наябедничать. На Джулиана, который сначала втянул меня во все это, а теперь отъедает бока в санатории. На злое и бездушное начальство. На гадских преступников, не желающих добровольно сдаваться. Даже на Розалинду, любительницу розовых полотенец. А этот цвет с детства ненавижу.
Нет, я прекрасно понимала, к чему приведет подобный бунт, поэтому отписалась, будто все у нас хорошо. Зачем дразнить кракена? Брат трудится, сестра ходит по мероприятиям, где активно знакомится с кандидатами в мужья.
Распотрошив запасы сладостей, я, прихватив чашку с остывшим чаем, устроилась на подоконнике. Из гостиной открывался вид на небольшой и аккуратный садик. С пяток кустов, парочка развесистых деревьев и три клумбы.
– Какой приличный дом без сада? – проворчала я, подражая голосу Розалинды. С этими словами она вкапывала особо вонючий куст с шипами и мелкими цветочками.
– А где здесь приличный дом? – раздался знакомый голос из темноты.
– Это ты на что намекаешь? – обиженно надула губы я.
– Намекают только неуверенные в себе, – фыркнул Алекс, – а я говорю прямым текстом. Ладно, не принимай на свой счет. Это я о вашей служанке. Ух и распущенная она, сил нет смотреть.
Я слабо улыбнулась в ответ. Мне на секунду хватило представить чопорную Розалинду за непристойным поведением, типа оголение щиколотки, чтобы настроение из паршивого стало просто плохим.
Рядом со мной на подоконник поставили коробку с моим любимым печеньем. Я тут же запустила туда пальцы, выуживая угощение.
– Переживаешь из-за друга? – Алекс небрежной походкой подошел к одной из клумб и сорвал цветок с не до конца раскрывшимся бутоном. – Вряд ли, его похитили идиоты. Причинить вред звезде театра, которой рукоплескал сам монарх? Максимум выкуп за него попросят. – Я недоверчиво покосилась на мужской силуэт. Это попытка меня утешить? – Вот скажи, почему ты взяла именно его с собой на бои? Почему не кто-то из отделения или патрульных?
– Не надо делать из Баса слабака, – проворчала я. – Он хороший боец, только не любит это дело. Без нужды кулаками махать не станет.
– Вот об этом и думай, – милостиво разрешил мне Алекс.
Эффектным жестом он поднес цветок к лицу, намереваясь вдохнуть аромат. Только вот жирный шмель, который решил переждать ночь внутри бутона, оказался не согласен. С громким жужжанием он вырвался на свободу. Алекс отшатнулся, махнул рукой и… кончик его носа съехал на бок.
– У тебя нос отклеился, – ехидно сказала я, хрустя печеньем. – Надо лучше приклеивать.
– Серьезно? – Алекс скосил глаза на кончик и непринужденным движением вернул его на место. – Видимо, так к тебе спешил с поддержкой, что забыл проверить.
– Я польщена, – демонстративно прижала пальцы к губам. Поскольку они были в крошках от печения, еще и облизала их под заинтересованным взглядом гостя. – Целый секретный агент беспокоится обо мне.
– Фу, какое вульгарное звание, – Алекс помахал ладонью перед лицом, словно разгоняя неприятный аромат. – Я предпочитаю считать себя авантюристом.
– А зачем этот нос? – я села поудобнее, поджав одну ногу под себя. – И какая у тебя настоящая внешность?
– Да я сейчас, можно сказать, в натуральном виде, – пожал плечами Алекс. Хитрый гад к окну больше не подходил и держался на расстоянии. – А что касается носа… Скажи мне, мастер маскировки, как можно отвлечь внимание от общих черт, делая себя менее узнаваемым? Человеческое зрение избирательно. Если прилепить на лбу жирную бородавку, то только ее и запомнят. Ты тоже при второй встрече, когда я был слугой у Дюрай, меня не сразу опознала, хотя я мимо тебя ходил несколько раз. А все потому, что на мне не было парика и бороды. Я вообще-то не люблю оставлять приметы, но нос ради тебя решил пока таким поносить.
– Какая честь, – иронично рассмеялась я. – Нос и ради меня. И где вас только таких умных учат?