Умница, - голос потеплел и стал тише. Боль уменьшилась и меня заполнила благодарность. - Вспомни, ради чего ты всё это делаешь.
- Из-за неё, - бормочу уже вслух, хотя он, конечно, может слышать и мои мысли. Но четко думать сейчас сложнее, чем говорить.
Правильно, - он одобряет. Я могу на него положиться, он не даст мне сойти с пути, не позволит, чтобы я дал слабину. - Разве ты не делал для неё всё? И чем она отплатила тебе?
Закрываю глаза, не хочу об этом думать. Голова болит.
Ничем, - он сам отвечает. - Ты сам знаешь ответ. Скажи мне его. Скажи вслух, чтобы опять не попасть в её паутину.
- Она просто использует, - голос у меня хриплый, но постепенно начинает набирать силу. - Она умеет только брать. Жадная стерва, выжрет всё и выбросит тебя.
В голове проясняется. Боль всё ещё пульсирует в висках, но я вижу четче. Я вижу главное - свою цель, то, ради чего я это начал. Ради чего приехал сюда.
И что ты готов отдать, чтобы она получила по заслугам? - ласково спрашивает он, как родитель, поглаживающий сына-отличника по голове, думая, чтобы предложить ему в качестве подарка. Я знаю, что я всё сделал правильно, и это приятно.
И я знаю ответ, он может быть только один.
- Всё.
***
Жить на даче оказалось не так неудобно, как поначалу думала Ева. Серьезной проблемой оставалось только отсутствие воды и, как следствие, невозможность нормально помыться. Девушка взяла с собой целую упаковку влажных салфеток, (как оказалось на месте, то же самое сделала и Васса), но теплого душа они не заменяли. Да и голову помыть было негде - летом эта проблема легко решалась бы речкой неподалеку, но осенью метод не работал. Не для незакаленных городских девушек, по крайней мере. Ну, и не для теплолюбивого змея.
Впрочем, мужчинам на такие проблемы было наплевать - они, забыв о мирских потребностях и будто соревнуясь меж собой в маскулинности, устроили негласное соревнование на свою мужскую полезность, убивая этим время.
Уже за пару дней они починили на даче всё, что нашли, а так же нарубили дров и спилили старую яблоню, до которой ни у Евы, ни у её родителей никак не доходили руки.
Васса только посмеивалась, утопая в кресле-качалке с накинутым на ноги пледом, и говорила:
- Просто меряются у кого длиннее, не обращай на них внимания.
После произошедшего, она будто растеряла маски и теперь ощущалась Евой намного старше своего возраста. Или старше, чем казалась поначалу. У ведьмы не появилось морщин или седых волос, но глядя на сгорбленную фигуру в кресле, с мягкой улыбкой следящей за мужчинами во дворе, складывалось ощущение, что ты разговариваешь сейчас с чьей-то доброй бабушкой. Наверное, её стали выдавать глаза - сейчас намного глубже, чем в начале их знакомства, многое повидавшие и очень-очень усталые. Потухшие какие-то.
И медиум искренне надеялась, что это только на время, пока Васса без сил.
"Наверное, она и на самом деле старше", - думала Ева, вспоминая длинный рассказ Вассы. Для неё жизнь тоже не оканчивалась в момент смерти, с подтверждением - призраками, она и обращалась, но представляя вереницу жизней, становилось немного не по себе.
Она жила с четким осознанием кто она. Она не родилась с ним, но это осознание постепенно приходило к ней с возрастом. А что если с возрастом тебе приходит осознание, что ты всё это проходил уже много раз, и становился... женой, мужем, родителем, спасителем, убийцей, артистом, художником, военным, врачом, учителем, строителем. Или умирал в этот самый момент от тяжелой болезни?
И ты всё это помнишь - не как фильм, а чувствуя и пропуская через себя каждое воплощение.
Думать об этом Еве не хотелось, тем более что она не выспалась, а в таком состоянии девушка чувствовала себя намного уязвимее, чем обычно.
Воздух на даче чистый, не в пример городскому, в таком как раз и спится лучше всего. Но отчего-то обе ночи, проведенные там, Ева просыпалась по десятку раз. Сны были тяжелыми и прерывистыми. Ева пыталась ухватить нить, но чем сильнее она тянулась за ней, тем резче та обрывалась, вырывая девушку из объятий Морфея в реальность, оставляя после себя липкое, неприятное ощущение. Будто чье-то касание.
Воровато оглядываясь на Вассу, Ева убегала на пару минут в коридорчик, к железному ведерку, оставленному как раз, чтобы лишний раз не выходить комарам на прокорм до деревянной будочки.
Иногда и вовсе бесплотно выбегая, но прохлада коридора, по крайней мере, очищала мозг и давала возможность уснуть опять. Иначе девушка лежала бы, глядя в потолок до утра - с бессонницей медиум была знакома не понаслышке. Правда, ничего настолько сильного не было в её жизни никогда. Но, все бывает в первый раз.
Удачно ещё, что комнат на втором этаже было две, поэтому была возможность поселиться по половому признаку. Нет, Ева не волновалась, что Влад или, тем более, Лев увидят краешек её белья - ей было не пятнадцать лет, когда такое всерьез имеет значение. Да и не один мужчина видел её обнаженной, в конце концов, а уж сколько видело в купальнике на пляже - и считать бессмысленно. Но она знала, как чутко спит Лев, и подозревала, что Влад не сильно уступает ему в этой способности. Кто-то из них наверняка заметил бы её беспокойный сон и заинтересовался бы им. Объяснить Ева все равно ничего не смогла бы, поскольку понятия не имела, почему так плохо спит, да и по идее не было смысла делать из этого какую-то тайну, но, отчего-то, ей очень не хотелось лишних вопросов.
Она и сама не могла понять отчего, но, почему-то, девушке не хотелось, чтобы кто-либо что-то спрашивал у неё. От одной мысли ей хотелось огрызнуться на этого воображаемого вопрошающего и послать его куда подальше.
"Мой сон - моё дело, - сердито бурчала она про себя, когда не могла связать свои опасения с чем-то рациональным. - Я просто не хочу, чтобы кто-то лез в мои дела"
Это казалось разумным.
Появлялось ощущение, что что-то идет не так, как должно, но Ева отмахивалась от него как от зудящей мухи летним днем. Сейчас было много более интересных и важных тем, нежели собственные неудачные попытки договориться с самой же собой.
К примеру, рассказы Вассы. Язык у ведьмы был подвешен - сказалось многолетнее общение с клиентами, так что слушать её Еве не надоедало. Иногда девушке казалось, что Вассу можно сравнить со старым сундуком на чердаке. Ты открываешь его и каждый раз находишь что-то новое и интересное. Иногда ты не понимаешь, что это вообще за вещь и для чего она нужна. А иногда выуживаешь винтажное платье и несколько часов вертишься в нем перед зеркалом, представляя себя в той эпохе, или просто любуясь узором на ткани и прикидывая, что может пойти к этому платью из современных аксессуаров. Так же и с рассказами Вассы - каждый раз ты не знал из этой они жизни, из этой ли эпохи, и как связаны действующие лица.
Иногда они не были связаны вовсе, иногда то, что их объединяло красило щеки Евы в легкий румянец, а иногда заставляло зажать рот рукой, пряча изумленный вздох.
Ведьма прерывалась лишь когда голос начинал садиться от разговоров. Она смеялась в такие моменты, признаваясь, что иногда "менестрелю нужно чего-то выпить", и поднималась, чтобы поставить чаю. Ева подозревала, что много с большим удовольствием её гостья выпила бы чего покрепче - после вызова духа Васса несколько мрачнела, если думала, что её никто не видит. Ева предлагала провести ещё сеанс, но ведьма только отмахивалась, объясняя, что в этом не будет смысла. Ничего нового они обсудить не смогут, а почувствовать друг друга все равно не получится.
Поэтому Васса отвлекалась на земные заботы. Заодно оттаскивала Льва и Влада от их попыток перекопать огород на скорость - все равно бесполезное занятие, там уже много лет никто ничего не сажал.