– Это ты их позвал?
– Я подумал, что у них больше шансов на успех.
Ронин одобрительно кивнул и снова оглядел поле боя. Оправившись от короткой неудачи, войско вновь оттеснило Пылающий Легион. Демоны изо всех сил сохраняли воинствующий вид, даже несмотря на вынужденное отступление, но все их действия лишь ненадолго замедляли решительное продвижение ночных эльфов.
– Эта проклятая штука все же сработала, – пробормотал заклинатель. – Похоже, я недооценил его сиятельство.
– Это очень хорошо, мастер Ронин! Я содрогаюсь от одной мысли о том, что могло бы случиться, если бы план не сработал!
– Это так…
Внезапно Ронин издал такой вопль, будто кто-то пытался раздавить его мозг. Маг свалился с саблезуба прежде, чем Джерод успел подхватить его, и ударился о землю с такой силой, что у него затрещали кости. Спрыгнув следом, ночной эльф попытался помочь человеку подняться.
Голову Ронина наполнил ужасный грохот. Звуки битвы отошли на задний план. Сквозь пелену шума он видел, что Джерод что-то говорит ему, но до сознания мага не доносилось ни звука.
Грохот становился все сильнее и сильнее. Сквозь агонию Ронин осознал, что на него наложили какое-то заклинание, но сделали это как никогда скрытно и аккуратно. На мгновение маг подумал о натрезимах, чья сила даже воскрешала мертвых, но то, что с ним происходило, не было похоже на их работу.
Агония стала невыносимой. Ронин сопротивлялся этому сокрушительному ощущению, но уже понимал, что проиграет. Он был на грани того, чтобы потерять сознание, и опасался, что если это случится, то больше он никогда не очнется.
В самый разгар нападения его мысли наполнил бесстрастный голос: «Ты не можешь противостоять мне, смертный».
Тот, кто произнес это, не нуждался в представлении. Когда наконец силы Ронина иссякли, и тьма поглотила его, имя говорящего демона эхом коснулось его угасающих чувств.
Архимонд…
Джерод Песнь Теней быстро оттащил неподвижное тело мага за линию фронта. Ночной эльф лихорадочно осматривал Ронина на наличие хоть каких-нибудь ранений, но ничего не обнаружил. Человек был совершенно невредим, во всяком случае, внешне.
– Колдовство, – пробормотал капитан и поморщился. Как ночной эльф, обладающий небольшим талантом в этой области, он испытывал к заклинателям здоровое уважение. То, что могло так повлиять на Ронина, явно брало свое начало в мощном источнике. А из тех, с кем им уже приходилось сталкиваться, Джероду был известен лишь один столь могущественный демон – Архимонд.
Тот факт, что Архимонд нашел способ добраться до мага, очень беспокоил капитана. Демон должен был сейчас отчаянно пытаться сохранить порядок среди своих отступающих войск. Куда бы Джерод ни взглянул, повсюду Пылающий Легион находился на грани прорыва. План лорда Звездного Глаза обернулся грандиозным успехом…
Тут глаза ночного эльфа расширились.
Или грандиозным поражением?
Брокс держался за дракона так же крепко, как и остальные, пока Кориалстраз вез их к месту назначения. Орк жил во времена, когда красные драконы находились во власти его народа, но сам он никогда не летал на них. Теперь же он наслаждался этим ощущением сполна и впервые искренне посочувствовал тем драконам, что попали в рабство. Родиться свободным, жить в небесах, но быть вынужденным умереть, как собака, по воле другого существа… такая судьба заставила бы любого орка ужаснуться. На самом деле, Брокс чувствовал с драконами некое родство, ибо, откровенно говоря, его собратья тоже являлись своего рода рабами, чьи основные инстинкты были исковерканы демонами Пылающего Легиона до неестественно гипертрофированного состояния.
Когда-то Брокс просто хотел умереть. Он и теперь был готов встретить смерть, но у смерти должен быть смысл. Он сражался для того, чтобы защитить не только свой народ в далеком будущем, но и каждого, кого стремились сокрушить демоны. Стоит ли жертвовать его жизнью – решать духам, но Брокс надеялся, что они подождут достаточно долго, чтобы он успел нанести еще несколько решающих ударов… и, что самое важное, проследят за тем, чтобы его цель была достигнута.
Холмы сменились горами, которые поначалу напоминали ему о доме. Но вскоре изменились и сами горы, а вместе с ними что-то неуловимо поменялось в воздухе. Пейзаж выглядел пустынным, словно сама жизнь опасалась этого места и не желала к нему приближаться. Кориалстраз упоминал о древнем зле, и орк, возможно, как наиболее близкое к природе существо, чувствовал, что это самое зло пронизывает все вокруг. Эта мерзость была похуже той, что распространяли демоны, и ему инстинктивно захотелось схватить висящий на спине топор.