А потом Коллегию Чародеев распустили.
Вслед за этим последовало усиленное внимание к каждому магу в Башне, а следовательно, у Риса стало меньше возможностей для незаметных вылазок. Его визиты стали реже, и когда он приходил, то находил Коула замкнутым и апатичным. Юноша каждый раз был убежден в том, что Рис забыл его, несмотря на уверениях в обратном. Затем он становился печальным, выражая сомнение о том, что даже если Рис не забыл о нем пока, то скоро, несомненно, забудет.
Поэтому Рис удвоил свои усилия по поиску ответов. Его поиски в архивах открыли не много. Он хотел было обсудить этот вопрос с Адриан – но что бы она сказала? Что сказал бы любой другой? Даже не принимая во внимание на тот факт, что храмовники могли обнаружить его тайну, что могли ему посоветовать о человеке, свидетельство даже существования которого Рис не мог доказать. Невозможность помочь заставляла его чувствовать себя виноватым, как и мысль о том, что его визиты делают Коулу хуже, а не лучше.
Когда Рис спускался в Яму в предыдущий раз, ему пришлось искать Коула несколько часов. Это было необычно, так как обычно юноша сам находил его. Рис не осмелился звать его, вместо этого он прочесал забытые углы подземелий, где жил Коул, наполовину боясь, что может наткнуться на безжизненное тело.
В итоге он нашел Коула в усыпальнице храмовников, юноша сидел на огромном саркофаге подобно грустному ворону. Он казался нездоровым и бледным, как будто бы не спал несколько недель. Он не поздоровался, когда подошел Рис, только смотрел настороженно, и затем неожиданно спросил, считал ли Рис его умершим.
– Ты не мертв, – настаивал Рис. – Ты такой же реальный, как и я.
– Возможно, и ты не реален. Ты можешь быть демоном, посланным мучить меня.
– Это так? Я мучаю тебя?
Испуганный взгляд.
– Да. Нет.
Рис протянул руку, чтобы дотронуться до Коула, чтобы разубедить его, но юноша только взобрался выше по саркофагу.
– Оставь меня одного, – пробормотал он, хотя это прозвучало неубедительно.
– Ты точно хочешь, чтобы я ушел?
– Нет.
– Коул, пойдем со мной. Мне нужно показать тебя Первому Чародею, заставить его увидеть тебя. Мы можем все записать, чтобы никто не забыл. Потом мы попробуем тебе помочь. Мне жаль, но одному мне с этим не справиться.
Молчание.
– Разве тебе не нужна помощь? – спросил он.
– Я не хочу, чтобы мне делали больно. – Коул был взрослым, но это была мольба испуганного ребенка. Рис долго стоял там, беспомощно смотря на юношу.
– Знаешь, ты ведь можешь уйти. Тебе не обязательно оставаться в башне, в отличие от меня.
–И куда мне идти?
У Риса не было ответа. Никуда. Куда угодно, лишь бы не здесь. Если бы я был тобой, я бы прошел мимо этих храмовников, ушел из башни, куда-нибудь, где они меня никогда меня найдут. Но он не был Коулом. Юноша избегал верхние этажи башни, потому что люди пугали его. Город за пределами башни был для него невероятностью, таким пугающим в своем хаосе, что он, наверное, даже не мог представить его. И что это будет за жизнь – наблюдать мир, переполненный эмоциями, в котором ты – лишь зритель.
И Рис нехотя оставил его там, выходя из усыпальницы под сверлящим взглядом пары глаз в его спину. Это было месяц назад, и пока он не очутился в кабинете Рыцаря-Командора, он никогда не проводил параллель между молодым человеком и убийствами. Мысль о том, что он может быть чем-то иным, чем жертвой, никогда не приходила ему в голову.
Теперь Коул сидел прямо перед ним, с тем же самым взглядом, который присутствовал на его лице во время их последней встречи. Был ли Рис в опасности? Он знал, на что способен парень, но он ошибался. Больше чем просто ошибался – он идиот. Но какая-то часть его сущности цеплялась за возможность как-нибудь объяснить все это.
– Скажи мне, что это неправда, – потребовал он. – Скажи мне, что ты не убивал тех людей, и что всему есть логичное объяснение.
– Я не могу.
– Это была Магия Крови? Ты пытался... вылечить себя с помощью какого-то найденного ритуала? Ты нашел его в архивах?
Коул выглядел растерянным.
– Я не знаю никакой магии.
– Тогда почему? Скажи мне хотя бы это.
– Мне это было нужно.
– Нужно было убивать их? Как может…
Рис резко остановился, когда ему в голову пришла ужасающая мысль.
– Это был Жанно? Он нашел тебя, говорил с тобой? Он сказал тебе сделать это?
– Я не знаю, кто это.
– Маг, как я, но постарше. У него меньше волос. Я знаю, он иногда спускается сюда...
– А он кушает персики? Есть человек, который выглядит так, он спускается в архивы. Иногда я вижу его в крипте, но только когда он разговаривает с другими.
– Другими? С какими другими?
Коул пожал плечами.
– Они разговаривают в темноте, про скучные вещи. Он оставляет косточки от персиков на полу. Так я знаю, что он бывает там.
Рис на мгновение задумался об этом. Тайные встречи в крипте? Если Жанно был частью этого…тогда предположения Лорда-Искателя о существовании заговора не так уж далеки от истины. Страшная мысль.
– Почему ты не сказал об этом раньше? – спросил он.
– Я не знал, что ты не знаешь. Или вообще хочешь узнать об этом.
– Могли ли они увидеть тебя? Может, они сотворили заклинание, чтобы заставить тебя делать эти вещи? Насколько мы знаем, они и могут быть теми, кто вообще сделал тебя таким.
Коул подумал над этим. Около минуты он, хмурясь, пассивно рисовал линии на пыльном полу.
– Они не видели меня, – наконец сказал он. – Никто не видит меня, кроме тебя. И тех, кого я…
– Тех, которых ты убил.
Коул кивнул.
– Ты поэтому их убил? Думал, что они расскажут храмовникам?
– Нет, они не видели меня, пока я не шел к ним. Но я знал, что они могут.
Коул закусил губу с выражением лица, которое Рис видел каждый раз, когда юноша пытался облачить сложную идею в слова.
– Ты когда-нибудь бывал под водой? – наконец спросил он.
– Конечно.
– На одном из нижних этажей есть маленькое озеро. – он казался погруженным в размышления, – Когда ты оказываешься под водой, ты можешь плыть. Если закрыть глаза, то как будто бы плывешь в пустоте. Ты окружен темнотой, и все, что ты можешь слышать – это ты сам. Все остальное – очень далеко.
– Не понимаю.
Коул раздраженно вздохнул.
– Иногда мне кажется, что я под водой, и больше никогда не выберусь на поверхность. Я просто тону и тону, и этому нет конца. Темнота поглощает меня, – он смущенно посмотрел на пол. – Я падаю в щели между настоящим и ненастоящим, и если я не остановлю себя, то потеряюсь там навсегда. Единственный способ остаться, это…
Рис отошел назад. Лишь на шаг. Он сделал это ненамеренно, но Коул все равно это заметил. И когда он это понял, по его лицу пробежала тоска, на которую было трудно смотреть. Рис почувствовал, что разрывается между страхом и заботой. Ему всегда нравился Коул, но было сложно сопоставить безвредного юношу, которого он знал, и убийцу, который убил шестерых беззащитных магов ударом в сердце.
– Единственный способ для тебя остаться, – сказал он тихо и напряженно, – это убить кого-либо?
– Я знаю, что они могут увидеть меня, – прошептал Коул. – Я не знаю, почему, но знаю. И поэтому я иду к ним. В тот момент, когда они умирают, они смотрят на меня. Они знают, что я тот, кто убил их, и это делает меня самым важным в мире, – его лицо снова исказилось тоской. – Я никогда никому не был важен.
Слова прозвучали как хриплое карканье.
– И…это делает тебя настоящим?
Коул посмотрел на него широкими и непонимающими глазами.
– А тебя разве нет?
Рис не знал, что ответить. Где-то на задворках его разума застрял вопрос: убьет ли Коул и его тоже? В конце концов, как и жертвы, он мог его видеть. Поступит ли он так, если убедится, что убийство Риса каким-либо образом сделает его настоящим? Как бы Рис не хотел помочь юноше, было ясно, что тот бредил. Ему нельзя было помочь.