– Я вижу, что вы заняты. Долг гвардии может быть и утомительным, но, тем не менее, это важно.
– Вы что-то хотели Лорд-Искатель?
Он посмотрел на неё и нахмурился.
– Я ценю подчиненного, который переходит сразу к делу. Учитывая, в каком положении вы сейчас находитесь, я предложил бы изменить свой тон.
Евангелина сделала глубокий вдох. Конечно, он был прав. Нет смысла противодействовать ему в дальнейшем.
– Я пыталась устроить аудиенцию с вами всю неделю, – сказала она. – Я просто удивлена, увидев, что вы пришли в Яму. Я бы сама пришла к вам в кабинет.
– На самом деле… – он ходил по комнате, сложив руки за спину, и на несколько мгновений замолчал. Евангелина не была уверена, что это значило. – Я хотел встретиться с вами наедине, вдали от любопытных глаз. Это связано с отчетом.
– Вы читали его.
– Да. Очень внимательно. Однако, у меня есть вопрос. Вы утверждаете, что Чародей Рис не был причастен к этим убийствам, и что есть ещё один, молодой маг по имени Коул.
– Все верно.
– Более того, вы утверждаете, что он невидим, и все, кто встречается с ним, вскоре забывают его. Однако, это не коснулось вас?
– Я… я начинаю забывать его, мой господин.
Лорд-Искатель перестал ходить, и глядел на неё с любопытством.
– Я понимаю, – это всё что он сказал. – И всё же вы утверждаете, вы можете предоставить доказательства существования этого Коула? Он что, появится по вашей команде?
– Он сказал, что покажет себя, чтобы помочь Рису.
– Тогда сделайте это. Я хотел бы встретиться с этим человеком.
Она неловко скорчилась.
– Боюсь, я не знаю, где он находится.
Он кивнул, как будто это был ответ, которого он ожидал.
– Так он… где-то в Башне? Давайте предположим, что этот человек действительно существует…
– Он существует, мой господин.
– Давайте предположим, что это так. Разве вам не приходило в голову, что его способности являются отличительными чертами магии крови? Странно, я никогда ещё не видел сил, которые подпутываются из крови своих жертв.
– Я не верю, что это правда.
– Вы не верите, – его хмурый взгляд углубился, и он покачал головой, как если бы он был разочарован. – Значит, вы не согласились бы, если бы я предположил, что, возможно, это Коул влияет на ваш разум? Возможно, он влияет на Чародея Риса, а? Вы можете быть абсолютно уверены, что это не так?
Она вздохнула. С одной стороны, это была правда, она не могла быть уверена. Она встретилась с Коулом в Тени, и его присутствие там говорило об этом. Поначалу она думала, что он и есть демон. Или он может быть малефикаром, тем, кто использовал запрещенную магию, и возможно он заставлял всех думать, что он безвредный и удалял ненужные воспоминания. Может быть, он всеми ими манипулировал.
С другой стороны, она не думала что он безобидный. Она помнила его опасным, и это все что она помнила о нем. Он был взволнован, немного больше, чем ребенок, предоставленный самому себе. Он не понимал полностью, что происходит в мире. Она должна была верить своей интуиции, и её интуиция сказала, что он был тем, кем являлся. Тем, кто нуждается в помощи.
– Нет, я не могу быть абсолютно уверена, – призналась она. – Но я всё ещё верю. Так или иначе, таланты Коула стали… искаженными… после того, как он был доставлен в Башню. Из страха, или из-за чего-то другого – я не знаю. Он должен стать Усмиренным, прежде чем он полностью потеряет рассудок и причинит вред кому-то еще.
Лорд-Искатель кивнул, довольный.
– Приятно видеть, вы все ещё верите в обряд Усмирения. Я почти подозревал, что ты была в сговоре с этими либертарианцами.
– У Обряда есть свои плюсы, но, тем не менее, я согласна с Чародеем Рисом, что нам нужна альтернатива. Он не ошибся, и он не убийца. Мы обязаны стать выше наших разногласий и увидеть истину.
– Смелые слова, – человек начал ходить снова, потирая подбородок и размышляя. Он был холодным человеком. Всё для него было проблемой, которая должна быть решена, и аккуратно убрана на полку, чтобы о ней забыли. Всё, что может быть угрозой. – Позвольте мне сделать вам предложение, – сказал он. – Я согласен увидеться с этим Коулом, когда вы его найдете. Ему не будет причинено никакого вреда. Если то, что вы говорите – правда, Чародей Рис будет свободен.
– А в ответ?
– Вы будете стоять перед конклавом Первых Чародеев и денонсировать исследования этого Фарамонда.
Вот оно. Вот что стало причиной его прихода в подземелье. Он не хотел казаться мягким, и наверняка не хотел рассматривать соглашение о её показаниях.
– Вы не можете просить меня сделать это, – сказала она.
– Несомненно, могу. Это вашидействия поставили меня в такое положение, и поэтому я считаю, что вы обязаны всё исправить, – он поднял палец, прежде чем она смогла заговорить. – Я читал ваш отчет. Это очевидно, что вы сочувствуете магам, и это похвально. Я даже могу пойти так далеко, чтобы сказать, что мы можем рассмотреть этот вопрос в будущем, но под строгими условиями. Возможно, вы будете единственной отвечающей за это. Но мы не можем сделать этого сейчас, не в то время как маги думают о восстании.
– И вы бы предпочли дать им это?
Лорд-Искатель насмешливо фыркнул.
– Мы не играем в игры. Был день, когда магия правила этим местом и всей землей, и Создателю потребывалось отправить к нам Его избранную невесту для того, чтобы разорвать их. Мыоплот предотвращения повторного развития таких событий. И больше никто.
– А это не можно сделать с бо́льшим сочувствием?
– Позвольте мне сказать вам, когда сострадание берёт нас, – он бродил у двери, которая вела в камеры подземельев, глядя вниз по всей длине зала, как будто видит призраков в его тени. – Я родом из Тевинторской Империи. Десять лет я работал с Имперской Церковью. Знаете что нибудь об этом?
– Нет.
– Я не удивлен. Я ушел, потому что Круг Магов згнил без надежды на искупление. Магистры медленно вернули власть в Круг… сантиметр за сантиметром. В конце концов, какой вред может быть в дозволении магам править самим? Кто ещё лучше знает, что магам нужно, и как научить их противостоять соблазну демонов?
– Это отличный вопрос, – сказала она.
– Я согласен. В то время я считал, что ответ был положительным, что магам было лучше всего обучаться самим, – он заметил недоверчивый взгляд Евангелины, и почти улыбнулся. – Я не начинал свою службу, не будучи убежденным, что им нельзя доверять. Что же мы должны делать?
– Учитывая то, чему Церковь учит нас…
Он пожал плечами.
– Я вступил в Орден, потому что верил, что я мог бы сделать всё лучше. Я нашел союзников среди магистров, и был убежден, что они могли бы служить примером для других. Одного я даже считал другом. Вместе мы собирались изменить мир.
– И он предал вас.
Лорд-Искатель покачал головой.
– Он стал Тёмным Верховным Жрецом. Идеальная позиция, чтобы воплотить наши мечты в реальность, но однажды он решил, что лучше сохранить свою власть, чем использовать её. Те, кто пытался свергнуть его, стали использовать запрещенную магию, и он сделал то же самое, чтобы конкурировать. Я понятия не имел.
Евангелина не решалась говорить.
– Вы не можете себя винить в этом.
– Могу. Мои исследования притеснялись все больше и больше. Храмовники ставали каменной стеной, не в силах рассматривать даже самый простой вопрос, и я отказался помогать в этом, потому что эти маги – мужчины и женщины, которым я помог восстать, не хотели, чтобы их собственная коррупция исчезла.
– Но вы, в конце концов, узнали.
Его смех был коротким и резким.
– Да. Я столкнулся с моим другом, и он сказал мне, что я был наивен. Он сказал, что я ничего не знаю о власти. Но я многому научился в этот день.
Евангелина неудобно попятилась. Она не любила вникать в прошлое Лорда-Искателя, и ей было интересно, было ли это только потому, что она предпочитает думать о нем плохо безпричинно. Печальная истина была, в том, что у каждого храмовника были свои причины, и все они были благими. В то же время, все они звучали как оправдание.