- Молодец, сынок, - прошептала она, надеясь, что Мик почувствует ее тревогу через песнь.
- Держитесь. Оно движется! - вскричал Орвал, который, по очевидным причинам был особенно чувствителен к смещениям равновесия. - Становится на дыбы!
Акличину дважды повторять было не нужно. Он уже стоял на четвереньках, впившись руками в грубую каменную поверхность. Орвал схватил украденную им пику, и вонзил ее в спину нефилиму. Копье вошло не глубоко, и даже не поцарапало чудовище до крови, но оно позволило кентавру опереться на него и занять устойчивую позу, когда их необычный транспорт оторвал переднюю ногу от земли и широко раскрыл свою рубленную пасть.
- Ложись, - скомандовала она, и оба они последовали примеру Акличина.
- Сэр, что оно делает? - спросил скаут.
- Не знаю, - ответила Фонн. - Может, хочет его укусить?
Это было логичное предположение, которое оказалось совершенно ошибочным. Вместо этого, нефилим сделал глубокий вдох своими массивными легкими. В это же время Фонн услышала серию свистков, которые постепенно слились в единый гул, словно кто-то пытался настроить орган. Звук исходил от нефилима под ними, и Фонн увидела шесть мембранных ноздрей, раскрывшихся двумя рядами на спине чудовища. Они напомнили ей дыхательные отверстия, которые использовали брахиозавры на юго-западном полюсе, чтобы дышать холодным, разряженным полярным воздухом, только гораздо большего размера.
- Оно поет, когда дышит, - сказала она.
- Что? - спросил Орвал. - То есть, что, сэр?
- Оно дышит, - уточнила Фонн, указывая на ряд мембран на спине чудовища. - Через эти отверстия. Должно быть, оно дышит не часто. Я их даже не заметила раньше. Это...
- Потрясающе? - предложил Орвал.
- Нет... То есть, да, но я сейчас не об этом. Это значит, что у нас здесь есть шанс помешать ему набирать воздух, - сказала она.
- Его пасть светится, - вклинился Акличин, перекрикивая возрастающий "органный" гул.
- Мик, - сказала Фонн, всем сердцем желая, чтобы он поторопился. Откровенно говоря, она была потрясена уже тем, что ему удавалось так долго держаться там, но не могла себе представить никакой альтернативы.
Затем она, мгновенно, снова переключилась на чудовище под ними, и поняла, что Мик был в еще большей опасности, чем она думала. Свечение, глубокий вдох, Рекдос, стоящий там, как ревущий павлин. Она уже точно знала, что произойдет, когда вдох завершится.
- Скауты, внимание, - сказала она четко и спокойно. Паника могла выбить кого-нибудь из них с неустойчивой спины нефилима. - Нам нужно заблокировать все шесть этих дыр, прямо сейчас. Есть идеи?
- Стать в них? - тотчас же сказал Орвал.
- Непрактично, - сказала Фонн. - Мы можем задохнуться, и нас лишь трое. Дыр шесть.
- Сэр? - сказал Акличин и открыл свой китель. Через его тунику был перевешен двойной патронташ из огневых хлопушек, небольших пиромантических гранат, которые технически были запрещены к ношению для всех, кроме членов гильдий Борос и Иззет, но при этом были излюбленными игрушками демонопоклонников, особенно во время карнариума.
- Где ты это взял? - сказала Фонн.
- Стянул с мертвого Рекдоса, - ответил он.
- Великолепно, скаут, - сказала она, ухмыльнувшись. - Теперь, если мы сможем связать их вместе или, может, бросим их горстями, мы сможем...
- Сэр! - закричал Орвал.
- Да? - сказала Фонн.
- Звук прекратился.
Так и было. Громкий органный гул превратился лишь в эхо, отражавшееся от устоявших башен.
- Держись! - зачем-то выкрикнула Фонн, хотя все трое из них уже держались за спину нефилима всем, чем могли. Она увидела, как Мик в последний раз мелькнул, падая в руины под демоном. Он исчез за обрушившейся колонной, и его мать не видела, удалось ли ему пережить падение.
Каменный нефилим выдохнул.
Мик размахивал руками перед лицом и сгруппировался настолько плотно, насколько мог, когда ослепительная струя огня и света изверглась над его головой. Невероятным чудом, Мик приземлился в руины гостиницы, на груду мебели, которая изрядно его оцарапала, но, безусловно, спасла ему жизнь.
Как только яростный залп окутал Рекдоса, демон расправил крылья и распростер руки ему навстречу. Казалось, демон впитал всю эту адскую энергию непосредственно кожей, и его глаза воспылали еще более диким огнем, чем до залпа.
Мик игнорировал возникший жар, чтобы сконцентрироваться на родителях в священной песни. Его отца было все еще тревожно не слышно в общем шуме, но он с легкостью обнаружил ноту Фонн. Она была всего в сотне ярдов от него. Настолько быстро, на сколько он только мог осмелиться, Мик пополз сквозь опасные руины центральной Равники на встречу к ней, и в этот момент обрушилась новая катастрофа.