Он оттолкнул ее. Она отшатнулась назад, но не пыталась сбежать. Как она могла? Она была окружена населением города, которое пыталась держать жестокой, высокомерной хваткой.
– Очевидно, тебе нельзя позволить свободно править Стальгорном. Не самостоятельно, пока нет. Ты показала это предельно ясно. Этот народ не только дворфы Черного Железа, которыми ты привыкла править. У дворфов есть три клана. Черное Железо, Бронзобороды и Дикие Молоты. Ты хочешь воссоединить народ дворфов? Прекрасно. Тогда каждый из этих кланов нуждается в представителе. К чьему голосу, во имя Света, ты будешь прислушиваться! – он тщательно обдумывал свои слова, пока говорил. Дикие Молоты, правда, проявляли слабый интерес к Стальгорну и имели свои собственные владения в другом месте. Они были отдельным народом; Мойра не стала бы их королевой.
Но здесь был важен не только ее титул. Это касалось всех дворфов как народа. Важно было предотвращение, как сказал Андуин, гражданской войны. Это казалось правильной, достаточно правильной идеей, чтобы дать ей возможность на существование и посмотреть, сработает она или нет. В конце концов, дворфы сами это решат.
Мойра ничего не говорила, только смотрела вокруг широкими, испуганными глазами. Она была похожа на испуганную маленькую девочку, стоящую тут в своей длинной ночной рубашке…
– Три клана, три лидера. Три… молота, – сказал Вариан. – Ты от Черного Железа, к которым ты присоединилась, Фалстад от Диких Молотов и Мурадин или Бранн – или тот, кого мы сможем найти – от Бронзобородых. Ты будешь прислушиваться к ним. Ты будешь работать с ними на благо народа дворфов, а не ради собственных эгоистичных целей. Ты меня поняла?
Мойра кивнула… осторожно.
– Мы будем присматривать за тобой. Очень. Внимательно. Вместо того чтобы лишиться жизни здесь, на полу у Высокого Трона, тебе дан второй шанс доказать, что ты готова возглавить дворфов, – он наклонился к ней. – Не разочаруй их.
Он коротко кивнул. Клинки команды ШРУ скользнули в ножны так же быстро, как появлялись оттуда. Рука Мойры потянулась к горлу и осторожно коснулась раны. Она заметно дрожала, ее холодная элегантность и поддельная безмятежность улетучились.
Он закончил с ней. Он повернулся к Андуину и увидел, что его сын улыбается и кивает с гордостью. Вариан двумя шагами покрыл расстояние между ними и обнял своего сына. Когда он крепко обнимал Андуина, он услышал первые редкие хлопки. Они нарастали, становились все громче и дополнялись криками и одобрительным свистом. Выкрикивались имена: – Дикий Молот! Бронзобород! – и, как утверждали Андуин и Рохан, даже, – Черное Железо!
Вариан поднял глаза и увидел десятки, а то и сотни дворфов, улыбающихся и аплодирующих ему и его решению. Мойра стояла в одиночестве, склонив голову, все еще держа руку на горле.
– Видишь, отец? – сказал Андуин, отступая, чтобы взглянуть на него. – Ты точно знал, как поступить правильно. Я знал, что ты так поступишь.
Вариан улыбнулся.
– Мне был нужен кто-то, кто поверил бы в меня, прежде чем я сам смог в себя поверить, – ответил он. – Идем, сын. Пора домой.
Тралл и Аггра торопились вернуться в Гарадар, но встретили их там мрачно. Великая мать Гейя выглядела особенно печальной, когда поднималась, чтобы обнять Тралла. Рядом c ней стоял таурен, высокий и стройный. Тралл узнал в нем Перита Штормовое Копыто и почувствовал, как лицо бледнеет.
– Произошло что-то ужасное, – Тралл произнес фразу не вопросительно, а утвердительно. – Что же?
Гейя положила руку ему на сердце.
– Сначала, здесь ты чувствуешь, что был прав, придя в Награнд. Независимо от того, что произошло в твое отсутствие.
Тралл взглянул на Аггру, вид которой отражал все его внутреннее беспокойство. Он заставил себя успокоиться.
– Перит. Говори.
И Перит заговорил, его голос был спокойным и начинал дрожать лишь в нескольких моментах. Он говорил о подлом убийстве мирно собравшихся невинных друидов, о разъяренном Кэрне, бросившем вызов Гаррошу. О смерти великого верховного вождя, о том, как позднее стало понятно, что смерть наступила от яда, нанесенного на клинок Магатой Зловещий Тотем. О резне в Громовом Утесе, и в Деревне Кровавого Копыта, и в Приюте Солнечного Камня. Когда он закончил, он протянул свернутый свиток.
– Палкар, помощник Дрек'Тара, также отправил это.
Тралл развернул свиток, с трудом сдерживая дрожь в руках. Когда он прочел слова Палкара, слова, которые свидетельствовали, что вопреки всеобщему мнению, порою бредящий Дрек'Тар все же имел правдивые видения, его сердце упало. Чернила расплывались в том месте, где Палкар записал последние слова Дрек'Тара: заплачет земля, и расколется мир…