– Его отец к Орде особой любви не питает, – заметил Бейн. – Я верю, что ты можешь не разделять его взглядов, Джайна, но он...
– Я не мой отец, – тихо произнес Андуин. Успокоившись, он начинал понимать, что тут происходит. Бейн Кровавое Копыто был сыном верховного вождя тауренов, Кэрна. Кэрн и Тралл были хорошими друзьями, а народ тауренов был с Альянсом не на таких длинных штыках, как другие члены Орды. Если Джайна была на короткой ноге с Траллом, вполне логично было допустить, что она была не против встреч – в том числе и тайных – с послами от народа Кэрна.
Его самообладание, казалось, произвело впечатление на молодого таурена. Бейн немного расслабился и теперь разглядывал его скорее любопытно, нежели враждебно.
– Верно, – молвил он, – мы не наши отцы. Как бы мы этого не хотели.
Что-то в его голосе встревожило Андуина. Он, подняв бровь, посмотрел на Джайну. Только теперь он заметил, какая она усталая и грустная.
– Присядьте, – сказала она, указывая на место у очага. Бейн был слишком большим, чтобы уместиться на любом из стульев. – Полагаю, вам обоим есть что рассказать.
– Я не хочу никого оскорбить, – заявил Бейн, продолжая стоять, – но я многим рискую, только будучи здесь, леди Джайна. Довериться наследнику короны Штормграда? Боюсь, вы просите слишком многого.
– Могу понять ваши опасения, – сказала Джайна, – и я знаю, что сейчас у вас обоих хватает личных проблем. Но не забывайте, что сейчас вы находитесь под моим кровом, так что постарайтесь ужиться друг с другом.
– Зачем же человеку Альянса прятаться в своих же землях? – фыркнул Бейн.
– Потому что Магни Бронзобород мертв, а его дочь, Мойра Бронзобород, вернулась в Стальгорн из Тенегорна со сворой дворфов Черного Железа и провозгласила себя императрицей; и теперь Стальгорн по ее прихоти находится в полной изоляции; и она очень, очень расстроится, когда узнает, что я сбежал оттуда, – выпалил Андуин. Бейн был прав. У него не было причин доверять Андуину, принцу Штормграда... пока Андуин не предоставит ему эту причину. Кроме того, если таурен и не знал пока этой истории, то скоро узнал бы. Мойра не смогла бы вечно держать все в секрете. Бейн повернул рогатую голову и задумчиво посмотрел на Андуина.
– Кто-то мог бы назвать тебя предателем за то, что все это дошло до моих ушей, молодой принц, – тихо сказал он.
– То, что творит Мойра, – неправильно, даже если она законная наследница престола, – сказал Андуин. – Может, что-то из ее амбициозных идей и имеет смысл. Но средства... я не смогу их одобрить. Лишь то, что она дворф и дочь моего друга, не означает, что я буду слепо потакать ей. И только то, что вы – член Орды, не означает, что я не помогу вам.
Он, не отводя взгляда, смотрел на Бейна, но уголком глаз заметил, как приободрилась Джайна.
– Он встречался с Траллом, и тогда они прониклись взаимной симпатией и уважением, – заметила Джайна. – Лучшего подтверждения его искренности тебе, Бейн, и не сыскать.
Бейн понимающе кивнул, хотя его уши все еще подергивались: видимо, что-то сильно его беспокоило.
– Если бы Тралл не ушел, мне бы и не пришлось просить тебя о помощи... – он запнулся, глубоко вздохнул и засопел. – И мой отец был бы все еще жив.
Андуин изумленно посмотрел на Джайну. Глаза ее стали влажными, и она с трудом кивнула.
– Бейн уже рассказал мне, – прошептала она.
– Мне так жаль, – сказал Андуин от чистого сердца. Что бы кто ни думал об Орде, все в один голос согласились бы, что Кэрн был достойным вождем своего народа, тауреном, заслужившим уважение и сыгравшим немаловажную роль в спектакле этого мира. Но разве его, старца, смерть могла быть такой уж внезапной вестью? Странно, что Бейн так расстроен. Нет, расстроен неподходящее слово – любой, кто потерял отца, был бы расстроен – вернее, взволнован... И изнеможен.
– Но что именно произошло?
– Присядьте, – любезно попросила Джайна. На сей раз Андуин и Бейн послушались ее, опустившись на пол. Джайна приготовила всем чай, поставила чашки на поднос и, скрестив ноги, села на пол рядом с ними. Андуин взял свою чашку, Бейн, поколебавшись, тоже. Он посмотрел на крошечную чашечку в своих огромных ручищах и улыбнулся – Андуин не удивился бы, если в первый раз после известия о кончине отца.
Джайна смотрела то на одного, то на другого.
– Жаль, что нам троим суждено встретиться при подобных обстоятельствах, – сказала она тихо, – особенно твоих, Бейн. Но все же мы встретились. Возможно, наши вечерние посиделки протопчут тропинку между нашими народами.
Андуин поднял свою чашку.
– За лучшие времена, – объявил он. Джайна сделала то же самое, ее чашка мягко звякнула о бортик чашки Андуина. Через мгновение к ним присоединился и Бейн.