Аэрин...
Рохан подполз к руинам, постучал по камню и вслушался, напрягая слух. После нескольких секунд он постучал снова. Затем он тяжко вздохнул и отстранился, медленно качая головой.
Что‑то внутри Андуина оборвалось.
‑ Нет! ‑ взревел он, пробиваясь вперед. Страх дал ему новую силу, он изо всех сил схватил мерзлыми пальцами большой кусок камня, отшвырнул его в сторону и взялся за другой. ‑ Аэрин! ‑ закричал он хриплым голосом. ‑ Аэрин, держись, мы вытащим тебя!
‑ Парень, ‑ послышался сзади мягкий голос.
Что‑то было в его интонации, что Андуин отказался признавать. Он проигнорировал голос Рохана и не сдавался, задыхаясь от рыданий.
‑ Аэрин, ты только держись там, хорошо? Мы и... идем!
‑ Парень, ‑ голос Рохана стал теперь более настойчивым. Андуин почувствовал руку на плече и сердито сбросил ее, сверля жреца своим мутным взглядом, увидев в ответ лишь сожаление и печаль старца и не веря этому. Он озирался, глядя на тех, кто мог бы помочь ему. Они стояли молча. У некоторых из глаз текли слезы. Все они были ошеломлены, ошарашены.
‑ Нет стука. Нет ответа, ‑ неумолимо стоял на своем Рохан. ‑ Все... кончено. Никто не мог бы выжить там. Пошли отсюда, парень. Ты сделал все, что мог, и даже больше.
‑ Нет! ‑ крикнул Андуин, взмахнув рукой и едва не задев Рохана. ‑ Ты не можешь знать наверняка! Мы не можем просто так сдаться! Они не отвечают, потому что ранены, может быть, без сознания. Нам надо спешить и достать их... достать ее....
Рохан продолжил стоять, не предпринимая более никаких попыток остановить молодого принца. Андуин весь в слезах продолжил свое дело. Как долго он этим занимался ‑ он уже не знал. Он отодвигал камень за камнем, пока его узкие плечи не отказались повиноваться от сильнейшей боли, пока сильно кровоточащие руки не начала пробивать судорога и пока он сам не рухнул на покрытый снегом пол, захлебываясь рыданиями. Он протянул одну руку, словно пытаясь дотянуться до друга, который оказался в плену безжалостных камней волею разгневавшейся земли.
‑ Аэрин, ‑ прошептал он ей, только ей, где бы она ни была. ‑ Аэрин... Прости... Прости меня...
Теперь он не стал сопротивляться заботливым рукам, что обхватили и подняли его. Он согласился и не протестовал, будучи уже неспособным бороться дальше. Его тело было слишком опустошено, как и его душа. Последним, что он запомнил перед тем, как наконец впасть в благостное забытье, было мягкое прикосновение узловатых рук к его сердцу и лбу и мягкий голос Рохана, сказавший, что принцу следует хорошо отдохнуть, выспаться и залечить свои раны.
А последнее, что он увидел перед своим мысленным взором, было веселое лицо девушки дворфов с каштановыми волосами, чья улыбка осталась в его сердце навсегда.
Глава 14
Андуину показалось, что Магни заметно состарился.
В следующие два дня после печальных событий в кабаке "Громоварка" Андуин узнал, что не повезло не только Караносу. Землетрясение оказалось далеко не локальным. Оно сотрясало города по всему Каз Модану. Часть гавани Менетилов теперь лежала под водной гладью, раскопки от Ульдамана до Лок Модана оказались частично или полностью захоронены под землей. Местное происшествие перерастало в национальную катастрофу.
Трагедия глубоко опечалила короля дворфов, но его глаза были по‑прежнему полны решимости, и любой, глядя в них, знал, что Бронзоборода нельзя так легко подавить. Увидав Андуина, вошедшего в зал Высокого Трона, Магни жестом пригласил принца подойти к нему, но то было сделано без энтузиазма, как когда‑то было в первый раз. Андуин спешно подошел к королю.
‑ Мне не хотелось поступать поспешно, ‑ начал разговор Магни, ‑ и Свет мне свидетель, как я корю себя за это. Возможно, мы могли бы спасти всех. Включая Аэрин.
Андуин сглотнул. Вчера прошла служба по погибшим Каз Модана. Это было еще тяжелее, чем тогда в Штормграде; ведь это были поминки по нескольким тысячам, потерявших свою жизнь за столь короткий промежуток времени. Андуин оплакивал гибель своего друга Болвара Фордрагона, но с того времени прошло уже много месяцев. Потеря Аэрин была еще свежа в его памяти и, черт побери, как же это было больно... Слова Магни заинтересовали его.
‑ Я не понимаю, ‑ сказал он. ‑ Вы это... о табличках?
‑ Ну да, ‑ ответил Магни. ‑ Я попинал переводчиков, и вот они уже почти уверены, о чем говорится в табличках. Позволь мне прочитать это тебе. ‑ Он прокашлял, чтобы прочистить горло, и согнулся, дабы лучше увидеть странные письмена.
Его тяжелый, отчеканивающий каждое слово, голос стал еще более глубоким, когда он громко начал читать строгий текст из глубин времен.
Здесь сказано как, здесь сказано зачем снова стать едиными с горой. Внемлите, мы ‑ земельники ‑ принадлежим земле, ее душа ‑ наша душа, ее боль ‑ наша боль, ее сердце ‑ наши сердца. Мы поем ее песню и оплакиваем ее красоту. Кто же не пожелает вернуться в отчий дом? Вот ответ на вопрос почему, o дети земли.
А вот ответ на вопрос как. Ступайте к сердцу земли. Соберите три ингредиента: серебряный шалфей, черный лотос и призрачную поганку. Добавьте щепочку земли, что кормила их, и съешьте это. Скажите эти слова с чистым сердцем, и гора ответит вам. Ибо вам суждено стать теми, кем вы были однажды. Вам суждено вернуться домой и стать единым с горой.
Он выжидающе поглядел на Андуина.
‑ Ну, как?
Андуин задумался.
‑ Мне... кажется... это может быть обряд, который позволит говорить с Азеротом?
‑ Это должно быть так. И если нам удастся с ним пообщаться, то мы можем узнать, что, катись оно в чертову Пустоту, здесь происходит. И быть может найти способ что‑то исправить, что‑то излечить. И возможно тогда больше не будет этих странных наводнений, засух и... землетрясений. Андуин... это нечто большее, чем обычный обвал. Происходит что‑то масштабное. Ты ведь уже знаешь, что сообщения о толчках приходят отовсюду, даже из далекого Тельдрассила?
‑ А разве... такое возможно... или нет?
Магни потряс головой.
‑ Обычно ‑ нет. И именно поэтому это так необычно... неестественно, по крайне мере.
Андуин притих, тщательно взвешивая свежие новости. Что‑то ему не нравилось в этом.
‑ Но... разве часть этих трав не ядовита?
‑ Поэтому их надо употребить вместе с почвой, ‑ сказал Магни. ‑ Некоторые типы земли могут сводить на нет некоторые яды. Не беспокойся, я проверил это у главных травников Стальгорна. У меня нет привычки нести в рот что попало.
Андуин вздрогнул.
‑ Вы? Вы сами собираетесь попробовать это? Это скорее похоже на ритуал для шаманов.
‑ Нет, парень. Это мое королевство пережило столь сильный удар. Это моим дворфам пришлось пережить много боли. Я веду их. Мы ‑ дети титанов, парень. Мы уже принадлежим земле, больше чем любая другая раса. Это должен сделать именно я. Кроме того, какой из меня король, если я позволю другим подвергнуть себя неведомой опасности, а сам в это время буду трястись в безопасном углу? Дворфы так не поступают, парень.
‑ Как и мой отец, ‑ признал Андуин.
‑ Да, Вариан тоже не согласился на иное, ‑ кивнул Магни. ‑ Наши ученые согласны, что ритуал должен сработать прямо здесь, в Стальгорне. Мне надо будет просто забраться так глубоко, насколько возможно, чтобы быть ближе к сердцу земли. ‑ Он ободряюще посмотрел на Андуина. ‑ Не каждый ведает о существовании подобных секретных мест, но, думаю, тебе можно всецело доверять. У тебя большое сердце, парень, хотя ты, будучи малым из рода людей, еще слишком тонкий и хрупкий.
Впервые за эти два дня Андуин слегка улыбнулся, хотя он даже начал сомневаться, что ему это удастся сделать вновь. Аэрин, была б жива, первой обругала его за излишнюю угрюмость.
‑ Аэрин сказала, что у меня типичный характер дворфа, ‑ сказал он, и сам удивился, как ему стало легче.
‑ Да, ‑ сказал Магни, горестно улыбнувшись. ‑ Пожалуй, она заметила то, что сейчас я вижу перед собой.
Андуин вновь тяжело сглотнул.
‑ А сейчас, ‑ заявил Магни, ‑ я послал за собирателями трав, чтобы они добыли необходимые компоненты. Все должно быть готово к завтрашнему утру.