Так вот, у Вагифа этот непонятный G-коэффициент был равен 0,33, что точно соответствовало отношению количества выигрышей к количеству сыгранных партий. Но было кое-что еще, что заинтересовало лично Вагифа в этих трудах. Он попытался применить эту G-алгебру в теории вероятностного прогноза развития событий при условии дефицита так называемой базисной информации, то есть того минимального количества данных, без которых результат теоретически не может быть, хотя бы частично, адекватен реальности. И столкнулся с чем-то необычным. Построив согласно аксиоматики этой самой алгебры необходимый алгоритм, который почему-то автор вполне серьезно называл «эмоциональным», он получил очень хороший результат — более шестидесяти процентов достоверности. Это было трудно объяснить.
Но, к несчастью, потом ему не удалось вернуться к этой проблеме — как обычно, навалилась срочная работа. Однако сейчас он все это вспомнил. И ему после просмотра этих игр показалось, что они созданы для тренировки мышления, — потому что трудно было, сказать, что здесь больше участвует, сознание или подсознание, — с целью выработки некой автоматики процесса создания подобных алгоритмов, а возможно, и самой G-алгебры, поскольку она была далеко не универсальна. И, по утверждению самого автора, имела достаточно узкую область применения.
Так что эти программы оказались более чем интересны, и Вагиф был не прочь познакомиться с дядей Колей и Родригесом.
— Все работаете? — неожиданно послышался рядом голос Виталика.
— Да вот, очень интересная игра, — машинально ответил Вагиф, не подумав. Лишь произнеся последнее слово, он понял, какую совершил оплошность.
— Эти игры на самом деле очень интересные, — спокойно продолжил Виталик, сделав вид, что ничего не заметил. — Но есть еще кое-что интересное. Тут мне успели шепнуть, что молодой человек, с которым вы обошлись недостаточно вежливо, заимел на вас большущий зуб и убедил некоторых местных «крутых» ребят повнимательнее пошарить в кабинете Ксении. А основной довод у него такой: если в сейфе ничего не было, вы бы не стали все это затевать. Жорик — так зовут того парня, — к несчастью, далек от понимания чисто благородных поступков, во всем ищет пошлый интерес. Так что нам в ближайшие дни придется быть начеку.
— И сколько может быть этих «крутых» ребят?
— Человек десять. Эти игры кое-кому очень нужны. Они на том хотят сделать большие деньги и готовы во имя этого рискнуть.
— Спасибо.
— За что спасибо? Это моя работа. Просто я хотел сказать, что если что — на меня можете рассчитывать.
— На меня тоже.
Но остаток ночи прошел тихо. Никто их так и не посетил. На следующее утро, проснувшись до прихода Ксении, Вагиф побрился и умылся холодной как лед водой из-под крана, после чего, одевшись и оставив ей записку, вышел на улицу. Тяжелый автоматический пистолет, который он извлек из «дипломата», аккуратно расположившись в мягкой кобуре под мышкой, придавал ему известную уверенность.
Выпив кофе в небольшом кооперативном кафе, которое в отличие от большинства государственных уже к семи утра было открыто, Вагиф не спеша перешел улицу и направился к станции метро. Сегодня он наметил себе конкретную работу. Он хотел попробовать узнать что-либо о Геннадии. То, что Гена где-то скрывается, это очевидно. Он был одним из ближайших сотрудников мэтра, и после гибели шефа его не могли не «потревожить». О возможной его гибели Вагиф старался не думать.
Как он его будет искать, он пока не представлял себе и потому решился на самое примитивное — поехать к его дому и попытаться сориентироваться на месте. У дома Геннадия Вагиф был примерно около восьми. Пошатавшись вокруг, он убедился, что никого из «наружки» нет. В принципе он и не ожидал кого-то заметить, просто решил проверить для собственного успокоения. Вагиф завернул за угол и оказался во дворе, один угол которого был полностью завален ящиками из-под бутылок.
Нетрудно было догадаться, что сюда выходит черный ход расположенного в доме винного магазина. Это было уже кое-что. Закурив сигарету, Вагиф решил немного подождать. Интуиция его не обманула. Буквально через минуту скрипнула дверь и показалась лохматая голова мужчины непонятного возраста, в котором нетрудно было угадать подсобного рабочего магазина.
Окинув себя взглядом, Вагиф остался недоволен. Он был слишком хорошо одет для алкаша, надо было придумать что-то иное. Бросив на землю окурок, он решительно подошел к этому типу и, не дав ему опомниться, сразу же попросил вынести пару бутылок водки, не забыв показать деньги. Тот недоверчиво окинул его взглядом, но, увидев деньги, сразу подобрел. И, не сказав ни слова, быстро нырнул в коридор подсобки.