— Надеюсь, Каэлам не явится сюда, пока мы грабим его обитель.
— Он не вмешался после прорыва Завесы шестьсот восемьдесят два года назад, не вмешивается теперь, когда мир готов пасть к ногам Старшего. Полубога трудно убить, но возможно при должной подготовке. Или он просто покинул Феллиме.
— Другие миры… на что они похожи?
— Одни очень похожи друг на друга, как Феллиме и Земля, моя родина, те же небо, облака, леса, моря… люди. А другие отличаются кардинально, есть места, населенные демонами Хаоса, миры, где царствуют жуки размером с телегу или черепахоподобные создания в три твоих роста. Многообразие жизни, ее проявлений не поддается описанию, лучше самому увидеть.
— Я б не отказалась.
За тысячелетия запустения строения, несмотря на поддерживающие чары, постепенно приходили в упадок. Отсутствующая крыша, обвалившиеся лестницы, стены, потускневшие фрески, изображающие полубога Каэлама на троне и склонившихся перед ним людей. Анора несколько минут разглядывала запечатленную историю Феллиме, делала для себя новые открытия.
— Каэлам не брезговал жертвоприношениям, — чародейка провела рукой по фреске. Жрецы в меховых плащах, ритуальных масках отрезают головы у приведенных к алтарю молодых мужчин и женщин. Пролитая кровь утоляла безмерный голод живого божества. Власть ради власти, сила ради силы — вот их девиз.
— Не такой он благородный оказался, каким описывали легенды. Да?
— Людям свойственно идеализировать кумиров. Ничего удивительного.
Мы оказались в просторном круглом зале, являвшемся персональной библиотекой, удивительно, но деревянная мебель, книжные стеллажи, сами книги пребывали в неплохом состоянии. Кожаные переплеты не сгнили, страницы из пергамента не истлели. Создатель Перепутья вложил в защиту своих томов магии больше, чем в каменные стены, значит, находящиеся тут знания имеют серьезную ценность. Сохранившиеся книжные столы и стулья были рассчитаны явно не на людей, а на кого-то повыше раза в полтора. Фрески не соврали насчет размеров Каэлама. У Аноры разбегались глаза при виде нетронутой кладези древних секретов.
— Не забывай, зачем мы пришли.
— Как именно выглядят печати?
— Круглые каменные диски с письменами.
Чародейка посмотрела себе под ноги.
— Так вот они.
— Ничего не вижу. — Ни в видимом, ни в инфракрасном или ультрафиолетовых диапазонах я не обнаружил в полу никаких аномалий, лишь гладкие травертиновые плиты.
— Наложена качественная и очень надежная иллюзия, — Анора присела на колено и провела рукой над полом. Морок спал, раскрыв замаскированные печати. Три плотно примыкающие друг к другу окружности диаметром в шестьдесят сантиметров, испещренные петроглифами и пиктограммами. — Без специального заклятья просто так не распознаешь.
— Извлеки их.
Когда магия Аноры соприкоснулась с магией одной из печатей, ее поверхность заиграла красными искрами. Медленно, но верно артефакт удавалось вытаскивать из замаскированной ниши. У чародейки волшба отнимала кучу сил — кожа побледнела, выступили капельки пота, на висках появились синие прожилки. Это место противилось нам, категорически не желая уступать, с большим трудом закончив извлечение с первой печати, Анора сразу взялась за вторую, отчего из носа пошла кровь.
— Может не будешь так надрываться и передохнешь?
— Как мило, что ты заботишься обо мне… — едким тоном ответила ведьма. — Но я знаю предел свои возможностей… Справлюсь без отдыха.
— Мне не хотелось бы оставаться здесь взаперти, ждать пару тысячелетий, пока кто-нибудь снова не сообразит проникнуть сюда.
— Ты умрешь раньше от отсутствия воды и пищи.
— Необязательно.
Вытащив из пола последний диск, Анора пошатнулась, из-за истощенного организма она чуть ли не валилась с ног. Ей повезло. Пропуская через тело чересчур огромные объемы маны, чародей рискует отбросить копыта от обширных кровоизлияний в мозг или остаться до конца дней мычащим идиотом. Глава Ложи, вытерев шелковым платком пот со лба, глубоко вздохнула:
— Все-таки справилась.
— Осталось уничтожить их.
— Каким образом? Заключенную в печатях силу просто так не рассеять. Даже твоей разрушительной ауры не хватит.
— Способ есть. Помнишь, какой мамаша Криолы стала?
— Забудешь такое…