В Эдинбурге моим главным ориентиром всегда был замок. Сложно проглядеть большой замок на холме. Как, например, СиЭн Тауэр в Торонто. Я могу сориентироваться по нему из любой точки города. Пока мы идем, я высматриваю верхушку еще одной достопримечательности — памятника Вальтеру Скотту. Я поднималась по всем его двести с лишним ступеням и, хотя это не СиЭн Тауэр, смогу увидеть его из разных частей города.
Грей живет в Новом городе. Это новая часть Эдинбурга… или новая в этот период времени. Эдинбург, будучи королевским городом, был окружен крепостной стеной, и хотя это отлично подходит для защиты, это ужасно для расширения. За своими стенами город теснился и рос ввысь. Где-то в викторианский период, очевидно, раньше этого времени, те, у кого были деньги, покинули Старый город и построили Новый город за холмом. Пока мы идем, я вижу, как Старый город возвышается на склоне, окутанный смогом угольного дыма, за что Эдинбург получил прозвище Старый дымокур.
Как только мы сворачиваем за угол, я запоминаю название улицы. Когда я вернусь в свое время, я хочу посмотреть, существует ли еще дом Грея. Роберт Стрит. Это короткая дорога, всего около дюжины домов. Справа от нас есть парк. Сады Куин-стрит?
После быстрой прогулки мы достигаем дороги, которую я определенно узнаю. Принсес-стрит. В современном мире это огромная магистраль. Здесь то же самое, достаточно широкая, чтобы могли проехать пять дилижансов. Тоже оживленная, с магазинами и отелями.
Я стараюсь не сильно не отвлекаться, когда оглядываюсь, вбирая в себя все это. Мне также нужно смотреть где я иду, желательно по обочине дороги, подальше от грязи, которая, я уверена, на пятьдесят процентов состоит из конского навоза. Тем не менее, я впитываю окружающее насколько могу, мысленно делая краткие заметки о местной моде. Есть и другие мужчины в цилиндрах и сюртуках, как Грей. Благородные женщины носят юбки более колокообразные, чем у меня, и… разве это тюрнюр? Он входит в моду или уходит из нее? Уходит, я надеюсь, с содроганием.
Мы пробираемся к Садам Принсес-стрит и пересекаем Старый город. Только пока мы идем, я понимаю еще одно преимущество похода с Греем. Это мой первый взгляд на город в этот период времени, и это дает мне время сориентироваться не только в пейзаже, но и в обычаях того времени. Я не могу позволить себе привлекать к себе внимание, пока не убегу обратно в свой собственный мир.
Это оживленный и пасмурный день, но все же это прекрасная прогулка, которую я крепко запомню из-за ее абсолютной новизны. Как будто прогуливаешься по самому тщательно продуманному старинному тематическому парку.
Мы покинули окружение городских домов и широких улиц Нового города и вошли в район густонаселенных многоквартирных домов и узких мощеных улиц Старого города. Теперь идти становится сложнее, так как мы поднимаемся в гору. В какой-то момент, когда я останавливаюсь, чтобы поправить ботинок, Грей спрашивает, все ли у меня хорошо. Я отвечаю, что я в порядке. У него есть конюх и, предположительно, лошади и карета, но он, кажется, предпочитает ходить пешком. Обычно я была бы признателена за это, но…
Да ладно, ни к чему деликатничать. Я не возражаю против подъема в горку, но не по такой грязи. На широких улицах Нового города, грязь и экскременты, по крайней мере, заполняли не все пространство. Здесь же, на узких дорожках, мне приходится ступать прямо в испражнения, и я не уверена, что «благодарить» за них нужно только животных. Меня спасают булыжники, хотя есть участки грязи, которые сложно обойти, и лужи сомнительного происхождения.
Я смотрю на свои забрызганные дерьмом ботинки и стараюсь не зареветь. Моя домашняя обувь. Прекрасные, еще недавно чистые ботиночки.
Бросаю взгляд на обувь Грея; может быть, она еще грязнее, он ведь не мечется из стороны в сторону, стараясь избежать нечистот. Ему это, конечно, ни к чему. Для чистки обуви у него есть служанка.
Я, кажется, привлекаю внимание прохожих. Или, вернее, Катриона. Неудивительно. Молодая, светловолосая и — как они тут могли бы выразиться — миловидная девушка. И все же взгляды скорее задерживаются не на красивом лице, а на элегантном пальто. Элегантном мужском пальто. Я туже стягиваю его. Прекрасное пальто. Я ловлю себя на мысли, что хочу стащить его к себе в двадцать первый век.
Я не единственная, кто привлекает внимание. Грей им тоже не обделен: на него бросают настороженные взгляды и робко отходят в сторону. Высоченный рост и мускулы, как у рабочего, которые не скрывает одежда джентльмена, производят впечатление. Но приглядываясь, я понимаю, что дело, опять же, не только в этом, и подавляю смешок.