Встав рядом с Таром, Милева небрежно набросила на голову капюшон плаща, спрятав под ним слишком приметные рыжие волосы.
Легионеров Первого Всесокрушающего вел уже знакомый Тару и Бадрису первый центурион, лар Шорнар.
— Ваше… — Заметив Тара, он осекся, не зная, что ему следует делать при встрече с объявленным вне закона принцем. — Ваши Высочества, — поправил Шорнар себя, решив отложить решение сложного вопроса.
Его прислали навести порядок. Этим он и займется. А арест Первого принца… Мало ли что ему могло в дыму привидеться. В отличие от горожан Хагронга, лар Шорнар отлично знал, что именно Тар Валлон возглавил Первый Всесокрушающий во время ночного нападения порождений нижних планов на столицу.
— Первый принц — гость Синего двора, — твердо указал Бадрис, разом избавив центуриона от любых проблем. Привилегии императорского рода и двухцветных кланов никто не отменял.
— Синий двор окружен, нападавшие сбежали, — переведя дух, коротко доложил центурион, не видя противоречия в своих словах.
Если поместье окружено, то каким образом бойцы Красного двора сумели сбежать? По всему выходило, что легионеры и стража Белого города не проявили особой активности в их поимке. Оно и понятно. Сегодня поймаешь кого, а завтра выяснится, что это уважаемый лаэр из древнего, знатного, а что хуже всего, весьма многочисленного рода. Зачем простому легионеру, стражнику, а тем более центуриону такие враги?
— Проверьте территорию поместья, — приказал Бадрис. — И позаботьтесь о теле императрицы, — голос его слегка дрогнул.
Главное здание поместья по большей части уцелело. Только левое крыло, где бой был особенно яростным, оказалась наполовину разрушено. Но покои Бадриса располагались в правом крыле.
Легионеры и Серебряные крылья спешно тушили пожары. Оказывали помощь раненым, но уцелевшим стражам Синего двора, убирали тела.
— Я бы предложил тебе вина. Да все слуги разбежались или перебиты, — сказал Бадрис, проведя, Милеву и Тара в свои комнаты. — Присаживайся.
С каждой минутой Пятый принц держался все увереннее, отодвинув на задний план мысли о гибели матери.
Старший брат дал ему дельный совет — мертвым все равно. А он должен позаботиться о живых. Власть, о которой он так долго мечтал, упала на него грузом ответственности, рискуя придавить своим немалым весом. Пусть это власть далеко не императорская. Но кто сказал, что это бремя легче?
— Тебе что-нибудь известно о покушении на Лорса? — спросил Тар, проигнорировав предложенное кресло.
— Синий двор непричастен! — несколько резко, зато искренне отозвался Бадрис, раздраженный подобными подозрениями. — Не имею ни малейшего понятия, почему Красный двор в первую очередь обвинил нас.
— Ни малейшего?
— Да! — твердо подтвердил он. — Мы еще несколько дней тому назад договорились объединить силы с Оранжевым двором. Наши голоса в обмен на ряд ключевых должностей.
Про свое возможное назначение главным Лордом Стратегом империи Пятый принц решил не упоминать. Тару это ничем не поможет. Да и ему, признаться, тоже. После смерти Медеи, с Оранжевого двора станется пересмотреть былые договоренности. Ничего личного, просто политика.
— Последнее теперь ничего не стоит, — горько признал Бадрис, прикидывая возможные варианты дальнейшего развития событий.
— Согласен, — подтвердил Тар. — Именно поэтому я никогда не стремился к власти, — голос у него сделался усталым, потухшим. — В этом проклятом городе есть только обман и предательство. Вчера союзник, друг или родственник, завтра — враг. И ради чего? Вспомни нашего отца. Он был императором, но был ли он счастлив стоя над всеми нами? Власть не стоит той цены, которую требуется за нее заплатить.
— Но платим, и платить будем… — мрачно изрек или предрек Бадрис. — Лиара заплатит! Я заставлю ее заплатить! Если Красный двор хочет войны, он ее получит!
— Не делай глупостей! — осадил Тар брата и словно прочитав мысли добавил: — Не вздумай тащить в столицу легионы, нападать на Красный двор или посылать к Лиаре убийц.
— Она убила мою мать! — вспылил Бадрис, удрученный и разозленный тем, что его смогли так просто просчитать.
— И мою. По крайней мере, участвовала в этом. И она поплатится!
— Когда? Еще через восемь лет?
Тар нахмурился. Упрек был справедливым. А от того более болезненным. Он слишком долго ждал.
— Скоро.
Бадрис ожесточенно потер рукоять меча, собираясь с мыслями. Нельзя вновь поддаваться ярости, как в том случае, когда погиб его друг Рас. Он ведь на самом деле считал Тара причастным к его смерти. И только многим позже, взвесив все за и против, сопоставив хронику событий, пришел к выводу, что старший брат совершенно ни при чем. Раса убрали, чтобы усугубить раскол между двумя братьями. Именно так и произошло! Признавать это обидно, отрицать — глупо.
— Предположим, я могу остановить союзные Синему дому кланы и рода. Не буду подтягивать к Хагронгу когорты южных легионов. Но это не остановит Красный двор и его союзников, особенно теперь, когда моя мать мертва. Императрица Лиара совсем сошла с ума. Она будет мстить! Ей проще сжечь империю в пламени войны, чем признать поражение.
— Императрица — не твоя забота. Как и союзники Красного двора. Они не станут выступать.
— И кто их остановит?
— Я! — коротко бросил Тар, не вдаваясь в долгие объяснения.
Бадрис замер. Он и сам не понимал, чего ему хочется больше.
Чтобы слова Тара были правдой? Тогда маленькая война между двумя дворами не перерастет в большую, между кланами. А там ведь и вся империя может запылать в очередной Войне Знати.
Или ему хочется, чтобы Тар потерпел неудачу? В таком случае Синий двор сможет сполна поквитаться с Красным, залив кровью улицы Белого города и Хагронга.
— У тебя есть несколько часов. Ровно до начала очередного заседания Палаты Власти, — принял он решение. Получится — хорошо. Не получится — Синий двор сумеет ответить ударом на удар. Не сегодня, так завтра. — Если Красный двор не получит поддержки от своих союзников, то я смогу удержать моих.
— Куда теперь? — спросила Милева, когда они беспрепятственно покинули территорию Синего двора.
Формально, за стенами поместья переставали действовать гарантии на безопасность от Бадриса. Но легионеры и стражники, заполнившие улицы Белого города, предпочитали их не замечать.
— За городские стены. Дорг должен собрать легион. — Слишком громкое наименование для отряда, в котором нет и трех сотен человек. Но называть как-то по другому ветеранов Второго Крепкого Тару не хотелось. — Почему ты не спрашиваешь, что мы будем делать? — поинтересовался он, не дождавшись очередного вопроса.
Милева раздраженно фыркнула.
— Кто-то что-то говорил мне насчет вопросов, ответ на которые известен. Ты собираешься переговорить с родами и кланами, поддерживающими Красный двор, чтобы они не вмешивались в начавшиеся разборки. А люди Дорга нужны тебе для весомости аргументов на будущих переговорах и демонстрации намерений.
— Долгое соседство с серпентарием моего покойного отца тебя многому научило, — признал Тар.
Прежде закрытые ворота Белого города оказались распахнуты, но перекрыты тонкой шеренгой легионеров Второго крепкого, построенных лицом к мосту. А за мостом начинала собираться толпа любопытных горожан. Немногочисленная, большинство хагронцев предпочли в этот богатый на события день закрыться дома, но представительная. Да и люди постоянно пребывали.
— Не нравится мне это, — нахмурилась Милева. — Где толпа, там обязательно появятся Белые жрецы.
— Не сегодня. — Не сбавляя шаг, Тар последовал примеру Милевы и небрежно набросил на голову капюшон плаща. Зачем дразнить скорую на самоубийственные поступки толпу. А нападение на него станет тем самым самоубийством. — Белые забились в самую глубокую щель, которую только нашли, — продолжил он, миновав оцепление легионеров. — А вот завтра они начнут. После такого громкого разрыва у них просто не осталось выхода.