– Лина права. Я должен хотя бы попытаться.
Лина обняла меня за талию и прижалась ко мне.
– Мы что-нибудь придумаем. По крайней мере, мы можем хотя бы с чего-то начать.
На сердце у меня полегчало, и я покрепче обнял Лину. Ее план – достаточно рискованный. Но я верю в Лину. Я верю, что она сможет привести нас в светлое будущее. И не я один. Моя семья – Кост, Калем, Озиас – они тоже верили в нее. Заклинатели. Боги. Для многих она уже стала опорой, символом силы и надежды. Если кто-то и мог одолеть Варека и Язмин, так это Лина. И я буду рядом, чтобы помочь ей.
– Но сначала нам нужно переправить всех в Хайрит, – сказала она.
– С этим я могу помочь.
Гейдж стоял на лестнице, положив руки на кованые перила. Как долго он уже там? Тени маскировали наши движения, но новобранцы редко контролировали их настолько хорошо, чтобы скрывать свое присутствие. И все же я не заметил, в какой момент Гейдж спустился. Он принял ванну и переоделся в чистую одежду. Видеть его во всем черном было как-то странно. Он будто бы стал… более жестким. Рукава туники Гейдж предпочел закатать до локтей, а кожаные перчатки он, судя по всему, надел, чтобы не видеть свою метку. Лина тоже заметила перчатки, и ее лицо исказилось от боли.
– Гейдж, я так рада, что с тобой все нормально.
– «Нормально» – понятие относительное, и все же я здесь.
Кост замер и отвел взгляд.
– Хорошо.
Гейдж не обратил на Коста никакого внимания.
– Я провожу ваших людей в Хайрит. Похоже, у вас другие планы.
– Я помогу, – сказал Кост.
– В этом нет необходимости, – отрезал Гейдж, и на мгновение его бесстрастное лицо исказилось от гнева.
– Но мы вместе работали над стратегией против Язмин, – сказал Кост дрожащим голосом. Он прочистил горло и сжал кулаки. – Мы не можем менять наши планы. Мы должны остановить ее.
Гейдж ничего не сказал.
– Я согласен, – вмешался я.
Кост всегда был рядом со мной, когда я отправлялся в путь, но мой брат прав. Нам нужны ответы. Лина, Озиас, Калем и я отправимся к руинам, а Кост и Гейдж переправят всех из Круора в Хайрит и поработают над расшифровкой последнего компонента заклинания Язмин, чтобы мы могли остановить ее.
Гейдж поджал губы.
– Полагаю, мое мнение опять не имеет значения. Что ж, раз уж вы снова приняли за меня решение…
– Очевидное решение, – огрызнулся Кост, а затем опустил взгляд в пол и тихо добавил: – Даже если оно дается нелегко.
– Да-да, конечно, – Гейдж усмехнулся. – Отправляемся завтра.
Не сказав больше ни слова, он развернулся и поднялся по лестнице. Исчез так же быстро и бесшумно, как и появился. Кост смотрел Гейджу вслед, но не пошел за ним.
– Я бы лучше пошел с тобой, Нок, но…
– За ним нужно присмотреть. – Я засунул руки в карманы брюк и коротко кивнул. – Мы скоро вернемся. Все получится.
Кост слабо улыбнулся.
– А я думал, ты не любишь разбрасываться пустыми обещаниями.
– И ты абсолютно прав.
Кост отправился паковать вещи, а я собрал членов гильдии и сообщил им о наших планах. Нам предстояло отправиться в путь. Гейдж изменился. И наши планы тоже.
Восьмая глава. ЛИНА
В утренней тишине мы оседлали Зил и теперь наблюдали, как члены гильдии покидают свой дом. Все молчали. Их лица не выражали никаких эмоций. Когда наемники дошли до железных ворот, отделяющих территорию Круора от Китского леса, они скрылись в тенях, согласно приказу Коста. Поскольку наши планы изменились, мы решили не использовать зверей для телепортации людей. В тенях легче скрыться от Язмин. А поскольку Дерриену и его отряду изрядно досталось во время драки, Нок полагал, что в ближайшее время он не станет нападать. Сейчас самое удачное время для перемещения членов гильдии, даже несмотря на то, что им нелегко оставить Круор.
Я не могла представить, каково покидать единственное место, которое предложило кров, когда весь остальной мир отвернулся от тебя. Когда меня изгнали из Хайрита за преступления, которые я не совершала, я нашла пристанище в «Полночном шутнике». Если бы Дез вынудил меня уйти, я бы не знала, что делать.
Я покрепче сжала поводья. Переезд был лишь временной мерой ради защиты членов гильдии, но легче от этой мысли мне не стало. Нок сидел на своем жеребце так неподвижно, словно превратился в статую. По его лицу невозможно было ничего прочесть. Оз и Калем не столь умело скрывали свои чувства. Или, может быть, они даже не пытались их скрыть. Калем плотно сжал зубы, его радужка практически полностью окрасилась серебром. Оз обеспокоенно хмурил брови, глядя на свою семью.