Тифина
Расколотая жизнь
Глава 1.1. Пробуждение
Предисловие. Мне очень хотелось что-то написать. У меня нет ни жизненного, ни писательского опыта, не уж тем более какой-то развитой фантазии. Однако я смог. Я понятия не имею как, почему и зачем. Я отдам этот текст миру, просто чтобы было, ведь если ты можешь сделать что-то новое и интересное для себя, то почему бы и нет? Хочу сказать спасибо всем своим спутникам по жизни. Товарищам, родственникам и просто знакомым. И если у вас хватит сил и терпения прочитать «это», то и вам тоже, больше спасибо.
«Никогда в своей страшной жизни мне не было так больно, как сейчас. Такое чувство, будто тело вместе с разумом разрываются на части. Каждая частичка меня истекает обжигающей, кипящей кровью и кричит о пощаде. А я-то сама молила о ней?
Помню, как разум провалился в неизвестность, оставляя только ледяную тьму. Всё как в тумане, настолько непроглядном, как будто я в раз ослепла, перестала мыслить, существовать. Мои мысли путаются. А мои-ли они? Почему я задаю вопросы, зная, что не будет ответа? Я делаю шаг и с этим шагом часть моей жизни утекла. Вздох даёт новые силы идти вперёд. Шаг и выдох. С ним тепло жизни вырвалось изо рта. Шаг и снова боль. Вдох. Прилив сил. Шаг. Слабость. Выдох. Тепло. Шаг…
Не знаю, сколько продлилось это безумие. Час? День? Вечность?» — последнее слово эхом отпечаталось в памяти.
Сознание неожиданно вернулось к девушке, а вместе с ним былая боль и гнев. Она всё не переставала удивляться тому, что смогла очнуться, тому, что она снова дышит. И через эту агонию, она слышит собственное дыхание, сердцебиение. Её это искренне радовало.
Девушка очнулась в какой-то подворотне. Её окружали мрачные, склизкие кирпичные стены. Не смотря на середину ноября, воздух был на удивление тёплым. Кажется, то был теплопровод, под котором она и сидела, двумя руками закрывая рану на левом боку.
«— Чтож, Райя, ты всё еще жива. Какая же радость.» — с самоиронией, ухмылялась та.
Она была практически с ног до головы в чёрной, запёкшийся крови. Первое, на что она посмотрела— это были её руки, липкие, такие же багрово-чёрные. Сколько же она здесь?
Лицо горело от обжигающей боли, а левый глаз вовсе отказывался открываться. Под левым нижним ребром, кажется, зияла дыра, удивительно, что из неё ничего не сочилось. Руки были все в порезах, глубоких и не очень, а спина, по ощущениям напоминала мокрые рваные тряпки. Похоже, что её ни капли не щадили.
«Легко отделалась, а?» — спросила она у пустоты.
Голова понемногу начинала приходить в порядок, но с каждой минутой в тело приходила болезненная слабость. Она стала понимать, что чем больше она лежит в этом углу, тем больше шансов в нём и остаться.
«Пора выбираться.»
Попытка подняться отозвалась резкой болью в боку. Со спины вдруг потекла какая-то жидкость. Сложно было понять, был-ли это пот или конденсат от трубы, а может это была просто кровь? Думать об этом не было ни времени, ни желания. Пульс участился так, что им с силой било по вискам, а это значит одно — она потеряла слишком много крови. Время шло на минуты.
Вторая попытка подняться была успешной, хотя боль и слабость сказывались на способности ходить. Её косило из стороны в сторону, а каждый шаг отдавался кипящей, исходящей, будто отовсюду, болью, одновременно, как-то, мотивируя идти вперёд. Прямо как в том сне, или же это был вовсе не сон? Девушка топорно и неуверенно переставляла ноги, и медленно направлялась к свету — выходу из подворотни.
Девушка вышла на заснеженную улицу. Старые, проржавевшие фонари тускло освещали небольшие «круги» под ними. Она стала искать ориентиры, хоть какой-нибудь след, надеясь по ним выйти на знакомые улицы, где ей могли бы помочь, но метель явно считала иначе. Дальше своего носа трудно было что-либо разглядеть, а дорогу и тропы уже порядком замело. Пришлось идти наобум. Тёмные дома тянулись ей в след, будто деревья в ночном лесу, бесконечно, непроглядно и пугающе. Снег хрустел под ногами, а холод пронизывал насквозь. Ледяной ветер обжигал, продувая, и без того, дырявую рубаху.
«О чём же я думала, когда собиралась бежать?» — проскользнула мысль в голове.
Но что сделано, то сделано. Райя смогла уйти живой, и это единственное что её волновало.
«Ведь так было всегда, не так-ли? Ты всегда была эгоисткой и будешь. Ты же не могла смириться со своей судьбой и просто умереть? Просто сдаться, уйти на покой? Неужели это было так сложно? Ведь все этого хотели, и ты прекрасно знаешь это. Просто остановись, сядь и прими уже, в конце концов, свою судьбу.» — шептали её собственные мысли.