— Немного, — ответил Медведь. — На химфак хотел поступить, а отец заупрямился, так что повезло вам со мной.
— Я знаю рецепт чёрного пороха, только вот сам-то никогда не химичил. Думаешь, справимся?
— Если селитру достанем, то вообще не проблема. Только это беда: придётся повозиться и измазаться в нечистотах. Причём скорее всего без пользы. Слишком сложный процесс.
— Когда выбора нет, ручки не стыдно запачкать, — проговорил Борис. — Я тоже знаю несколько фокусов, селитру достанем. Порох у нас точно будет.
— Отлично, одна голова хорошо, а тринадцать куда лучше, — сказал капитан. — Как только разберётесь с кузнецами — сделаем тебе лабораторию, — добавил он для Медведя. — Работать теперь будем, как лошади…
Капитан запнулся, недоумённо глядя на смешки всех курсантов, что едва сдерживали дикий хохот. Первым взорвался Шева, а за ним и все остальные.
— Ха-ха-ха… так точно, товарищ капитан… есть, работать как лошади… ха-ха-ха!..
Капитан тоже не сдержался, понял, что его снова подловили на любимой поговорке, которая в новом мире стала звучать ещё смешнее.
— Пора расходиться, — зевнул я, когда все успокоились. — До рассвета осталось несколько часов, сегодня нас ждёт трудный день.
— Как и каждый следующий до прихода орды, — хмыкнул Борис, поднялся на ноги и побрёл к выходу. — Спокойной ночи.
Ребята потянулись следом за наёмником. Я подошёл к камину, хотел растолкать спящую Тири, но решил не заморачиваться: подхватил красавицу на руки и отнёс в её комнату. На соседней кровати Старый уложил Пету. Мы с Дедом устало переглянулись, заперли двери и пошли к себе. На сон времени почти не осталось.
Глава 2
Весёлые посиделки — это здорово, конечно, да только время нас поджимало. Пора было приступать к настоящей работе. Дел скопилось очень много: нужно было составить планы тренировок для воинов, присмотреть места под засады, продумать тактику… но это всё пока было не к спеху. В первую очередь мы решили позаботиться об оружии и доспехах. Как ни крути, а числом халирцы знатно превосходят гарнизон стражников, значит добротные латы, клинки, луки и арбалеты могли хоть немного повысить наши шансы на выживание.
На рассвете я прихватил Медведя и велел стражникам собрать у главной кузницы всех кузнецов и подмастерий. Работа нам предстояла серьёзная. Я собирался построить горн, который никогда не видел. За плечами у меня были только воспоминания об отце, его слова и восторженные возгласы о древнем кузнечном прорыве. Сказать по правде, я сильно сомневался в успехе, слишком невероятной казалась задумка, но попробовать всё же стоило.
— Все собрались? — бросил я мастерам, что топтались у кузни.
— Да, сир, все здесь, — ответил за всех Торли — главный кузнец Угрюмой.
— Сегодняшний день будет особым, — пафосно проговорил я перед началом работы. — Сегодня мы с сиром Евгением, — кивнул я на Медведя, — поделимся с вами мудростью нашего мира. Смотрите внимательно, учитесь, мотайте на ус. Если у нас всё получится — каждый из вас станет величайшим мастером этого мира. Откованное вами оружие будут славить и покупать за огромные деньги, а доспехи станут несокрушимы даже для Бостовых монстров. Вы готовы узреть мудрость торрека?
— Да-а! — расслышал я воодушевлённый рёв почти сотни мужей.
На первый взгляд могло показаться, что с пафосом я перегибаю. Но если подумать, то обещать мастерам нужно было гораздо больше. Их нужно было зажечь, достучаться к сердцам, заставить работать с душой. А это задача не из простых. Ну зачем кузнецу ковать добротную сталь, когда его дрянное железо и так в цене? А затем, что он станет великим, известным и очень богатым. Сам торрек ему обещал.
Работать с железом люди умели, ковали усердно, но вот металл у них до наших стандартов, мягко говоря, не дотягивал. Керрийские горны не способны разогреться до необходимой температуры и очистить сталь от шлаков и примесей, потому новые печи нам были нужны, точно воздух.
Спустя несколько минут начали строить. Люди натаскали глиняных кирпичей. Из них мы с Медведем выложили во дворе слегка кривую пирамиду в полтора метра шириной и высотой мне по грудь. Внутри и снаружи печь обмазали глиной, оставив небольшое поддувало внизу, к которому приспособили мехи. Теперь подаваемый воздух должен был продувать печь равномерно. По бокам вырезали два мелких окошка для сброса лишнего давления.