У скромного костра, скрытого от степных хищников вереницей гружёных телег, сидели пятеро часовых и неспешно попивали кумыс, приправляя ночную скуку новыми байками:
— Тварь была размером с корову, — чувственно размахивая руками, говорил один из часовых. Остальные внимательно слушали, временами задавая уточняющие вопросы.
— Мы только ступили в дозор, и сотни шагов не прошли по лесу, — указал воин на стену деревьев вдали, — как из кустов вылетела шестиногая кошка и порвала Тулука и Мураса. Бросок был настолько стремительным, что остальные и понять ничего не успели.
— Ты уверен, что тварь была похожа на кошку? — обронил другой часовой — высокий, тощий кочевник, развалившийся по другую сторону костра. — Я слышал разговоры, где её сравнивали с бескрылым драконом.
— Нет, я… не уверен… — Опустил глаза рассказчик. — Всё произошло так стремительно, что я вообще не понял, когда ноги вынесли меня на тракт. Тварь лишь на миг выскакивала из кустов, и на тропе становилось просторнее. До степи добрались только я и Гулун, — кивнул кочевник на третьего воина, пытавшегося дотянуться к кувшину.
— Да, — не поднимая головы, проговорил Гулун. — Три десятка славных воителей сложили головы, когда ступили на охотничью тропу шейтарова монстра.
— И что? — презрительно скривился четвёртый кочевник. — Вы даже не попытались пустить кровь мерзкой твари?
— Хочешь назвать меня трусом? — грозно выпрямился Гулун, положив руку на рукоять кхопеша. — Думаешь, сам бы бежал не так быстро?
— Я бы сразился с грязным демоном в честном бою. Всё лучше, чем сгинуть в холодном поту и с промоченными штанами.
Часовой, названный Гулуном, выхватил кхопеш. Его соперник не зевал: мигом подскочил на ноги и обнажил клинок. Воины застыли друг против друга, уже готовые пустить кровь, но их прервал ленивый зевок пятого кочевника:
— Успокойтесь… уберите оружие, — почти прошептал последний часовой у костра. — Не хочу драки этой ночью.
Шестой сын гарра Ситхи от пятой жены провинился сегодня, и отец поставил его в дозор вместе с рядовыми воинами орды. Его голос остудил пыл степняков. Слово знатного халирца значило куда больше чести простолюдинов, так что соперники поклонились друг другу и сели обратно к костру.
— Расскажи ещё историй про шейтаров лес, — снова зевнул знатный воин, обращаясь к рассказчику.
— Среди воинов ходят слухи, что в лесу прячется огромное войско северян. Эти подлые трусы боятся вступать в честный бой и жалят наши орды по ночам.
— Это не слухи, — поддержал рассказчика кочевник, названный Гулуном. — Я был среди воинов Хемира Грязного, вместе с его ордой ступил в проклятый лес и своими глазами видел бойню в низине. У северян там собралась собственная орда. А ещё их войско поддерживали могущественные шаманы. Керрийцы напали одновременно с четырёх сторон и утопили низину в нашей крови. Такой огромной горы трупов мне никогда прежде видеть не доводилось. Зря мы сюда пришли — это проклятое место.
— Говорят, — продолжал сказитель, — что лесной твердыней правит страшный колдун. Говорят, сам Шейтар даровал ему силу, чтобы сокрушить наше войско. По ночам колдун превращается в одного из монстров и бродит по лесу, выискивая новую добычу, а когда находит…
Рассказчик замолчал и нервно сглотнул.
— Ну… — подобрались часовые, нетерпеливо дожидаясь продолжения истории.
— Те воины, которые пали от рук колдуна, не идут на зов Тренги, — зловеще проговорил сказитель. — Их дух навеки остаётся в проклятом лесу. Они столетиями бродят между хмурых деревьев, пока не переродятся в другом обличии… вот откуда здесь столько монстров.
— Ха-ха! И вы верите в эту чепуху? — хохотнул шестой сын гарра Ситхи от пятой жены. — Да это же байки для трусов.
— Это не байки, — глядя в огонь, произнёс кочевник, названный Гулуном. — Это правда. Мы видели монстров — они не могут принадлежать нашему миру. Только происки Шейтара могли призвать такую мерзость.
— Вы слышали? — подскочил на ноги тощий, вглядываясь в темноту. — Там лошади разволновались… что-то их испугало.
— Наверное, в загоне объявился колдун из шейтаровой твердыни, — снова хохотнул знатный воин. — Пришёл выпить кровь наших коней… да присядь. Кумыса у нас ещё много — выпивки хватит до утра.
— Нет… я точно что-то слышал, — повернулся тощий. — Вон там, за загоном…
Договорить тощий не смог. Тяжёлый арбалетный болт пронзил его грудь и выбил весь воздух из лёгких. Спустя мгновение другой болт воткнулся воину в горло. Окровавленный наконечник вырвался наружу, а чёрная, поблескивающая в свете костра кровь растеклась по халату. Кочевник упал на колени, руки сами потянулись к пробитому горлу. Выпученными глазами он наблюдал предсмертные припадки всех собутыльников.