Такой же болт пробил глазницу часовому, названному Гулуном, пригвоздив его голову к деревянному колесу от телеги. Знаток северных легенд лежал лицом в костре, вяло подёргивая ногами. Дерзкий воин, желавший сразиться с монстрами проклятого леса, вздрагивал рядом, захлёбываясь собственной кровью. Тяжелее всех отходил в мир иной шестой сын гарра Ситхи от пятой жены. Два болта угодили воителю в печень и ещё три пронзили открытую грудь. Он трепыхался, корчился в муках, но не спешил умирать.
Спустя удар сердца силы покинули тощего. Он завалился в траву. Последняя мысль, сверкнувшая в угасающем разуме, заставила его улыбаться: «Это не магия… хвала Тренги, меня убила не магия» — думал он, умирая. «Проклятый колдун меня не получит!».
Из тьмы выбрались разодетые в степные халаты северяне. У других постов всё закончилось так же быстро. Мертвецов спрятали под телеги, а костры притушили землёй, чтобы горели очень тускло. Только после этого к обозу подошёл весь отряд.
— Обливайте телеги маслом, только очень тихо, — распорядился Крас, всматриваясь в темноту спящего лагеря. Шатры с воинами стояли севернее, прикрывая обоз от атаки из леса, а загон для лошадей сбили западнее стоянки, потому диверсантам пришлось делать заметный крюк.
Десятки стражников забегали между телег. Воины таскали большие бурдюки с маслом и щедро обливали обоз горючей жижей. Томительное ожидание не проходило бесследно, Крас сильно нервничал, но виду не подавал. Спустя двадцать минут рация зашипела впервые:
— Мои готовы, приём, — отчитался Калаш.
— Принял, — ответил в рацию командир. — Мои тоже управились. Ждём Циркуля.
Циркуль молчал больше двадцати минут. Крас разволновался уже не на шутку, когда беспокойную тишину нарушили новые шипящие слова:
— Крас, Калаш, приём.
— На связи, — синхронно ответили ребята.
— У меня тут работёнка нарисовалась, отлучиться хочу. Сами справитесь?
— Чего? — изумился Калаш.
— Что там у тебя? — насторожился Крас.
— Пока воины телеги маслом пропитывали, я допросил пару пленников. Оказывается, чуть южнее в степи стоит ещё один лагерь. Очень маленький и хлипкий. Никогда не догадаешься, что они там оставили?
— Давай без интриг, время уходит.
— «Сокровище халира Гараха» — если дословно.
— Сокровище? — удивился Калаш. — Казна, что ли?
— Ну а что ещё? — буркнул в ответ Циркуль. — Нельзя упускать такую возможность. Обоз вы и без меня сожжёте дотла, а вот халирское золото после войны нам бы не помешало. Что думаете?
— Слишком рискованно, — ответил Калаш.
— Я согласен, — поддержал его Крас. — Разберёмся здесь, а потом осмотримся в степи и все вместе нападём на второй лагерь.
— Думаешь, кочевники будут вас дожидаться? — не сдавался Циркуль. — Даже маленький костерок в ночном поле видно за много километров. Представьте, что будет, когда загорятся телеги? Это зарево половина мира рассмотрит. Да возничие тут же погрузят скарб и смоются подальше в свою степь. Что-что, а отлавливать их мы потом точно не сможем.
— На стоянке две тысячи воинов…
— А у тебя две сотни самых метких стрелков, — перебил Краса Циркуль. — Тебе ведь не головы кочевников нужны? Когда сгорит обоз, халир снимет их и без нас. Решайся.
— Хорошо, — сдался Крас. — Твоя часть готова?
— Да, все телеги пропитаны маслом.
— Тогда выступай. Встретимся через три дня на тропе. Осмотрись там хорошенько, не рискуй зря. У нас каждый боец на счету. Скачи во весь опор, мы начинаем.
— Принял, — ответил Циркуль и выключил рацию.
— Калаш, приём.
— На связи.
— Стрелки на местах?
— Да, ждут сигнала.
— Тогда поджигай, — проговорил Крас и перекрестился.
Спустя несколько мгновений зажглись десятки факелов и перекинули огонь на телеги. Крас занервничал пуще прежнего. Разгорался обоз очень медленно, основательно. Вокруг стало светло. Затрещали борта на повозках, задымили припасы, густой смог окутал степь. Утробно заржали лошади в загоне, когда в яслях занялось сено. Воины выбили брёвна с южной стороны и подстрелили десяток скакунов. Близкое пламя и запах крови сделали своё дело. Кони взбесились и разбежались по степи. Стрелки укрылись в темноте вокруг пылающего обоза, когда стоянка проснулась.