— Да-а-а!.. Смерть дикаря-а-ам!..
— Это наша земля, и мы будем стоять за неё!..
— Да-а-а!!! Наша земля-а-а!!!
— Они узнают, на что способны славные люди!..
— Да-а-а-а!!!
— Они узнают, как мы защищаем свой край!..
— Да-а-а-а!!!
— И мы дадим бой дикарям!..
— Бо-о-ой!!!
— Будьте со мной, ибо я пойду за вас до конца!..
— Да-а-а!!! Ххорра Андрей!!! Ххорра торрек!!! Ххорра, ххорра, ххорра!!! За торреком до смерти!!! Ххор-ра-а-а!!!
Заведённые воины ещё долго тогда бесновались: выкрикивали боевые кличи, славили торрека, жаждали схватки с ордой. Мы здорово потрудились, славно подготовились к встрече, сделали всё, что только могли. Теперь же оставалось надеяться, что всего этого было достаточно, чтобы выжить и защитить свои земли от кровожадных врагов…
Часть вторая
Чужая война
История сотрёт дела лихие,
Оставит для потомков образ светлый.
Кого запомним мы в теченье лет безбрежном?
Кому подарим мы своё почтенье?
Великим воинам, что реки алые пролили,
Ни женщин не щадили, ни младенцев,
Что города и веси в море гнева утопили,
Идя на поводу своих больных амбиций?
Когда убийцу тысяч душ невинных
Рисуют добродетелем с душою чистой,
Нет места рядом с ним мне в фолиантах древних!
Нет для пророка чести в прозвище «Великий»!
Когда уйду я на покой священный
И дети с внуками не вспомнят моё имя –
Не смейте поминать меня «Великим»,
И там мне не стерпеть такой обиды!
Глава 9
Говорят, чем сильнее ждёшь какого-нибудь события, чем тщательнее к нему готовишься — тем внезапнее оно нагрянет. Девять месяцев мы ждали в гости кочевников. Девять долгих лисанов готовились к их появлению. И что из этого вышло? Мы, как водится, прозевали первый отряд степняков и дорого за то заплатили.
Тем днём было тепло. Листья на деревьях ещё не окрепли, только показались из плодовитых почек и немного разбавили серые ветки пёстрыми кляксами. Солнце добротно прогрело лес, снег сошёл, а глинистый грунт успел даже подсохнуть. Пичуги звонко радовались весне, вили новые гнёзда и насвистывали брачные песни. Мы с ребятами и Бернисом Моуртом возвращались из вылазки. Как и всегда, встречать нас высыпала вся крепость. Люди толпились у ворот, заполонили внутренний двор, но кое-кого среди них к моему удивлению не оказалось.
— А где Тири? — спросил я у Морди Клота, пройдя за калитку. Во время вылазки он управлялся с делами.
— Сир, госпожа отправилась в деревню её общины проведать друзей, — отчеканил Морди, вытирая платком мокрый лоб.
— Какого храса? Я же запретил людям шастать по лесу без нужды.
— С-сир, н-но… вместе с госпожой поехал большой отряд воинов, — начал оправдываться купец. — Госпожа Тири обещалась обернуться до вашего приезда, простите, сир, но я не смог отговорить её от той затеи.
Доводить Морди до обморока было ни к чему. Уж я-то знаю какой Тири бывает упрямой. Ничего, вот вернётся…
С такими мыслями я побрёл в свою спальню. Настроение сильно испортилось, я соскучился, к тому же накатившие тревоги не давали покоя. Я хотел было снять походное платье, да смыть дорожную грязь в большом деревянном корыте, потом завалиться в постель и отлежаться с дороги, но не успел. В покои ворвался Старг.
— Сир, орда у ворот, — выкрикнул он и застыл на проходе.
— Чего? — опешил я.
— Кочевники здесь, перед крепостью, — возбуждённо частил паренёк.
— Да чтоб вас!.. — бросился я к сундуку с оружием. — Собери всех господ, лучники пускай строятся на южной стене, утроить посты и отряды поддержки, а в казармах с этого часа чтоб всегда были готовы шесть сотен воинов в броне, и столько же на подмену, если вдруг будет штурм.
— Слушаюсь, сир, — кивнул Старг и убежал в коридор.
Я сменил кожаную броню на курсантскую форму с бронежилетом, подхватил оружие и припустил вслед за Старгом. Ребята уже топтались над воротами, а по стене разошлись лучники с тяжёлыми колчанами.
— Что там? — бросил я Борису. Наёмник рассматривал Старый Тракт через бинокль. Примерно в трёх сотнях шагов застыли кочевые всадники.