Повозка проехала «Потешную» часть города — так её величал барон Литис — пропетляла немного по тесным каменным переулкам, пока вывезла гостей на просторную улицу, усеянную высокими шпилями богатых имений.
— Добро пожаловать в маленькую Керрию, ваше высочество, — пафосно проговорил барон, снова указывая на окошко.
— Что это значит?
— Все имения, которые вы можете здесь видеть, принадлежат нашим землякам. Вон тот большой дом с высоким каменным забором прикупил граф Барна прошлой весной. Рядом с ним поместье барона Корки, а дальше тянутся заборы имений герцога Митриса и моего кузена — барона Чиприза.
— Это же всё клятвопреступники. Расхитители казны, приговорённые к смерти, — вскинулась принцесса, забывая на миг, что её собеседника несколько лет назад постигла та же участь.
— Да уж, ваше высочество, все мы здесь беглецы, которые нашли в богатом Галосе спасение от преследований вашего отца, — укоризненно произнёс барон.
— Преследований? — расхохоталась Лейма. — Вы воры, ваша милость.
— А вы? — строго уставился он на принцессу. — Казна королевства не есть собственность короля. Элла прокутил столько золота, что всю Керрию можно было услать самыми дорогими заморскими тканями, ещё и крестьянам раздать по стаду пахотных мулов и по толстому кошелю золотых.
Лейма не нашлась чем на это ответить. Да и спорить ей не хотелось. Потому её высочество подарила собеседнику вымученную улыбку и снова отвернулась к окну. Повозка остановилась. Наёмники безымянных тут же спешились и окружили воз, пока слуги барона не открыли ворота. Только во дворе имения Лейме дозволили выйти на воздух, плотно прикрывая голову капюшоном.
Двор имения был небольшим, устланным ровно подогнанным камнем. Поместье барона Литиса возвышалось на три этажа. Хмурый тёмный чертог напоминал замковые муры. Внутри все стены были обшиты резным деревом. Начиналось поместье просторным залом с камином, круглым столом и резной круговой лестницей, уходящей на верхние этажи.
— Вы верно устали с дороги?
— О, вы очень любезны, ваша милость, — склонилась Лейма в поклоне.
— Я распорядился насчёт ужина. Его доставят вам в покои. Там же слуги приготовили вам чашу для омовений. Гисла вас проводит, — указал он рукой на юную служанку. — Чувствуйте себя как дома.
— А мои провожатые?
— К сожалению, избавить вас от их присутствия, — покосился барон на пятёрку наёмников, что бесцеремонно уселись за столом и скучали, пока другая служанка сервировала им стол. — Я не могу. Эти люди будут жить в соседних с вами покоях. Остальная их ватага разместилась в конюшне. Таковы условия мастеров.
— Ну что ж, благодарю вас за кров, дорогой барон, — снова поклонилась Лейма и пошла вслед за юной Гислой.
Покои принцессе достались просторные. Стену подпирала большая кровать с мягкой периной, деревянный стол у окна пестрил бумагой и перьями, а на полу лежал мягкий ковёр. У кровати стояло большое корыто с водой. Забыв про голод, Лейма тут же отослала служанку, сбросила платье и предалась желанному омовению. Горячая вода её истомила, расслабила, и принцесса едва не уснула. Потом поужинала при свечах и легла почивать.
Уснуть её высочество так и не смогла. Много тревожных мыслей одолевали её в ту ночь, много волнений пленили разум. Лейма затеяла очень опасную игру и тревоги терзали сердце всё чаще. Но отступать было поздно. Первый шаг уже сделан, потому…
Скрип тяжёлой двери прервал её мысли. В комнате стало светлее. Лейма тут же раскрыла глаза и увидела барона Литиса, что в ночной сорочке стоял на проходе, держа в руках серебряный подсвечник с пятью зажжёнными огарками свечей.
— Барон?..
— Да, ваше высочество, это я, не пугайтесь, — добродушно проговорил старик, медленно входя в комнату и запирая дверь на засов.
— Что вы делаете, ваша милость? — сделала удивлённый, испуганный вид принцесса, незаметно доставая из-под подушки кинжал Корниса.
— О, я всего лишь пришёл справиться о ваших делах, в надежде на скромную благодарность за мою щедрость и доброту…