Первым пошёл в атаку Бернис. Перехватил удобнее меч и выбросил его в длинном выпаде. Метил в живот, но в последний миг вывернул руку, и клинок устремился к груди. Сталь просвистела и блеснула сполохами костра.
Кочевник легко пошатнулся на согнутых ногах и разминулся со смертью. Шаг назад, резкий выпад. Бернис не успел отскочить. Латы на графе были куда тяжелее брони кочевника и сковывали его поступь в бою, потому пришлось рисковать — Бернис прикрылся стальной наручей и отвёл вражеский выпад рукой. Меч больно ударил в запястье, но кровь не пустил.
Два скорых шага назад, и вот уже граф атакует. Ложный замах, выпад, шаг в сторону, пируэт… Бернис рубанул что было сил, но снова без пользы. Дикарь двигался быстро, как ветер, плавно, как речка, стремительно, как горный обвал. Бернис пожалел, что не успел сбросить кирасу и латную юбку, за прытким кочевником в такой схватке ему было ни за что не поспеть. Дикарь наседал, бил сильно, бил метко…
Бернис с трудом увернулся, отбился, ещё отскочил. Дикарь взорвался серией мощных ударов и скорых выпадов. Граф едва поспевал. В бешенной стальной пляске время застыло, на лбу проступили градины пота, дыхание сбилось, а сердце рвалось из груди. Едва ли ни на грани смерти, Бернис изловчился для выпада. Кочевник не ожидал такой прыти — с трудом отскочил, оступился… раскрылся. Не теряя драгоценных мгновений, графов клинок устремился в брешь. Дикарь отбился мечом. Сталь снова пропела, снова блеснуло. Бернис выпрыгнул вперёд, сократил дистанцию и ударил железным кулаком дикарю под ребро. Стойка врага пошатнулось, а лицо прошило болезной гримасой. Он ушёл от меча, но прыти в движениях поубавилось — дикарь сильно припадал на правый бок, рёбра должны после такого нещадно болеть.
Не теряя преимущества, граф сместил корпус, придвинулся к халирцу вплотную, захватил его руку и ударил навершием меча степняку по макушке. Трофейный стальной шлем сгладил силу удара, но кочевник болезненно взвыл. Граф применил приём, подсмотренный в арсенале пришельцев. Молниеносный рывок, подсечка и вот оглушённый дикарь завалился на спину, а Бернис уже размахнулся клинком, чтобы добить упавшего степняка.
Степняк перекатился, выронил меч, но от смерти всё же ушёл. Графов клинок впился в землю, а проворный кочевник уже успел вскочить на ноги и броситься на Берниса. Он обошёл со спины. Ловкий захват, прыжок, тело халирца взмыло в воздух, и спустя миг он уже запрыгнул графу на плечи. Сильные ноги сдавили воину шею. Дикарь умело пошатнулся и, разгоняя тело инерцией, свалил Берниса на траву. Меч так и остался торчать в земле, а дотянуться до кинжала на поясе возможности не было. Захват кочевника сковал графа Моурта, но в то же время он лишил подвижности и самого дикаря, ибо кираса и стальные наплечники не позволяли ему придушить соперника ни до смерти, ни до потери сознания. Так и замерли они на земле, не в силах прекратить схватку, не имея возможности даже встать.
Битва закончилась. Латники разбили кочевников и сгрудились вокруг схватившихся мечников. Дикаря отоварил Пули, стащил с покрасневшего графа и добавил несколько раз кулаком по лицу. Кочевник обмяк, из разбитого носа хлынула кровь, раскосые глаза заблестели. Бернис поднялся на колени и как раз застал миг, когда наставник выхватил стилет и направил остриё к сердцу поверженного врага.
— Стой!.. — Едва успел прохрипеть измученный Бернис. Пули замер и обернулся к господину. — Не убивай!..
Бернис закашлялся и обессилено упал обратно на спину, тяжело хватая воздух широко раскрытым окровавленным ртом.
— Сир, вы в порядке? — показалось над ним взволнованное морщинистое лицо наставника.
— Да… да… я цел, — пытался отдышаться граф, потом схватился за протянутую руку старика и медленно поднялся на ноги. Дикарь лежал там же, где верный Пули его приголубил. Рука у старика была ещё крепкой, так что звёзды в этот миг светили кочевнику ярче.
Бернис осмотрелся вкруг. Стоянку усеяли тела дикарей. Все были мертвы, кровь сочилась из рубленных ран да из-под перьев тяжёлых болтов. Костёр развалился, в посеревшее небо поднималось душное облако дыма. Кислый, смрадной душок мертвечины таял в том облаке, чтобы потом раствориться в мокром тумане и утренней прохладе сыроватого леса.
Металлический привкус во рту стал нестерпим и Бернис жадно припал к меху с вином.
— Потери есть? — спросил граф, отдавая мех старику.
— Нет, сир, — сделал Пули глоток. — Четверых зацепило маленько, но не беда. В седле усидят, а даст Керит, ещё и мечом орудовать смогут.