Где же Джим? Эшли в ужасе осмотрелась. Что могло случиться? Нужно немедленно позвонить!
Длинные гудки отдавались эхом в глубине пустого дома. Никто не брал трубку.
Шесть пятьдесят пять… Он в любую минуту появится.
Вдалеке послышался гудок тепловоза, и девушка посмотрела на часы. Без одной минуты семь. Состав уже подают!
Эшли вскочила и в отчаянии заломила руки.
«С Джимом произошел несчастный случай! Что-то ужасное! Он в больнице!»
Несколько минут спустя Эшли тупо уставилась вслед поезду, уносившему с собой ее мечты. Подождав еще с полчаса, она снова попыталась позвонить Джиму и, не получив ответа, медленно зашагала к дому. В полдень она вместе с отцом уже сидела в самолете, летевшем в Лондон…
Два года Эшли проучилась в английском колледже и, когда решила специализироваться в области компьютерного дизайна, приняла участие в конкурсе Калифорнийского университета в Санта-Круз на престижную стипендию Уонга, учрежденную для женщин, избравших технические профессии. Она оказалась одной из победительниц и три года спустя поступила на работу в “Глоубл Компьютер Грэфикс Корпорейшн”. Вначале Эшли пыталась писать Джиму Клири, но каждый раз рвала письма. Его исчезновение и упорное молчание яснее слов говорили о том, что отец оказался прав.
Безапелляционный голос Стивена вернул Эшли к реальности.
– Ты где-то за сотни миль от меня. О чем только думаешь?
– Ни о чем, – небрежно бросила она, не глядя на отца.
Доктор Паттерсон знаком подозвал официанта и, великодушно улыбнувшись, объявил:
– Теперь, пожалуй, можно нести меню.
После долгого мучительного обеда Эшли, обреченно вздохнув, выбежала из ресторана и только тогда вспомнила, что забыла поздравить отца с очередным свидетельством его всемирной славы.
Ничего не поделаешь, может, она позвонит…, позже. У стола Эшли уже отирался Деннис Тиббл.
– Говорят, ты общалась с папашей.
«Он еще подслушивает, слизняк несчастный! Вечно сует свой нос в каждую щель! Не успокоится, пока не пронюхает, что творится в каждом отделе!»
– Совершенно верно.
– Должно быть, скука смертная! Он интимно понизил голос.
– Почему бы тебе не пообедать как-нибудь со мной?
– Деннис, я уже говорила, ты меня не интересуешь.
– Ничего, – ухмыльнулся Тиббл, – заинтересуешься. Еще не вечер.
Несмотря на улыбку, слова его прозвучали почти угрозой. Что-то в нем неприятное…, пугающее, отчего мороз по коже пробирает. Неужели именно он преследует…
Эшли покачала головой. Нет. Нужно забыть обо всем и жить дальше.
По пути домой Эшли остановилась у “Эппл Три Бук Хаус”, большого книжного магазина. Прежде чем войти, она долго изучала свое отражение в витрине, чтобы убедиться в отсутствии слежки. Но за спиной никого не было, да и улица оказалась почти пустынной. Она открыла дверь. Навстречу шагнул молодой человек.
– Чем могу помочь, мисс?
– Вы… У вас есть книга о маньяках?
– Маньяках? – переспросил продавец, как-то странно поглядев на нее. Эшли почувствовала себя окончательной идиоткой.
– Да, – пролепетала она. – И еще мне нужны книги по садоводству…, и африканской фауне.
– Значит, маньяки, садоводство и африканская фауна?
– Именно, – коротко подтвердила она. “Кто знает? Может, когда-нибудь я разведу сад и поеду в Африку”.
Эшли едва успела вернуться к машине, как снова заморосило. Дождь все усиливался. Прозрачные капли били по ветровому стеклу, искажая видимость и превращая улицы в сюрреалистические пуантилистские «Одно из направлений импрессионизма – способ рисования “точками”.» картины. Девушка включила “дворники”. Резиновые скребки шуршали по окну, шипя, словно рассерженные змеи:
– Он тебя достанет…, достанет…, достанет… Эшли поспешно дернула ручку переключателя. Нет, не может быть. Они просто говорят:
– Здесь никого нет…, никого нет…, никого нет… Она снова включила “дворники”.
– Он достанет тебя…, достанет…, достанет…
Эшли оставила автомобиль в гараже, вызвала лифт и поднялась к себе. Повернув ключ в замке, она открыла дверь и застыла на пороге.
Вся квартира сияла огнями, как праздничная елка. Лампы, светильники бра и торшеры были включены. Кем? Кем?!
Глава 2
Вокруг тутовника вприпрыжку
Гонялась за хорьком мартышка
И чуть не падала от смеха:
Вот так игра! Ну и потеха!
Но – прыг да скок – удрал хорек.
Глупая песенка, верно? Совсем идиотская. Но в глубине души Тони Прескотт точно знала, почему так любит ее напевать. Мамаша на стенку лезла, едва заслышит мелодию.