— Сэр, — начинаю я, — «Компания Лару»…
— «КЛ»? — Тауэрс уставилась на меня. — Я не говорю о них. Я говорю о… о вещах, которые не здесь. На болотах.
Кожа хочет покрыться мурашками, вспоминая, что Мерендсен сказал о шепотах, о тех вещах, которые мы никогда не могли бы надеяться понять.
— Если там и было что-то, сэр, то сейчас этого нет. Ничего не видно, кроме пустого болота.
— Это не значит, что они ушли, — бормочет она, проведя пальцами по волосам и разбивая ее обычно аккуратный пучок. Она делает еще несколько шагов, затем резко разворачивается и приседает передо мной.
Все жалюзи закрыты, что делает офис еще более похожим на пещеру, чем большинство зданий на Эйвоне. Теперь, когда у меня есть возможность осмотреться, я вижу разбросанные вокруг пустые пакеты с пайками, грязные кофейные кружки на столе. Похоже, она скрывается здесь уже неделю.
Ее голос ломается, когда она продолжает.
— Все сходят с ума, все. Кроме тебя. Почему же не ты? Почему же не ты? — Она наклоняется вперед, схватившись за подлокотники моего стула, ее лицо всего в нескольких дюймах от меня.
И мне хочется закричать. Я убила более полудюжины человек. За исключением того, что это была не я. Тарвер Мерендсен доказал это.
— Я не знаю, — шепчу я вместо этого.
— Объект, который вы видели, не был военным, — произносит она, наконец. — Он принадлежал «Компании Лару».
Пульс учащается… я должна ступать осторожно, чтобы получить ответы, которые мне нужны.
— Причина? Какой у них интерес к Эйвону?
— Они подошли ко мне, когда меня назначили сюда, и сказали, что они работают над тем, как остановить ярость. Они сказали, что все командиры базы в течение последних десяти лет позволяли им проводить здесь свои исследования.
Но почему? Для чего? Я открываю рот, но Тауэрс продолжает, ее голова опущена, она бормочет низким, грохочущим голосом, который пугает меня.
— Мы обнаруживаем их там иногда, — бормочет она. — Солдат, захваченных яростью. Утопленных или похороненных в зыбучих топях, или мертвых с оружием в руках и пулей в голове. Они идут на восток, на ничейную территорию, чтобы поблизости не было никого, кого можно убить, когда их прихватит. Они ищут его. Они ищут это место. Но оно движется, всегда движется. Оно никогда не появляется в одном и том же месте дважды. Я пыталась найти его, но…
Если бы у меня не было причин верить в то, что она говорит, я бы сказала ей, что она сошла с ума. У нее дикий взгляд, глаза ввалились, губы потрескались. Она не заботилась о себе. Она явно не спала. Она выглядит так, как я, когда я утонула в вине на следующее утро после резни в лагере мятежников, когда я поверила, что убила всех…
Я замираю.
— Сэр, что вы сделали?
Командир Тауэрс качает головой.
— В то время это казалось ничем. Каждый месяц на мой счет поступает дополнительный бонус, и я предоставляю копии наших медицинских карт. Иногда трупы исчезают, те, что мы находим на болоте. Ты должна понять, «Компания Лару» проводит какие-то революционные медицинские исследования, и никто больше не помогает нам, не помогает моим солдатам. Я думала, у них есть ответ на ярость. Ты понимаешь это, ты знаешь, что значит жить и умирать со своим взводом.
— Да, сэр, — осторожно говорю я, не допуская осуждения. Я не уверена, что поступила бы по-другому в ее положении, и я хочу, чтобы она продолжала говорить.
Но, похоже, она даже не услышала меня.
— Я больше не могу этого делать, — шепчет она. — Это место, вещи, которые они изучают… ярость только ухудшается. Теперь она забирает гражданских, как того человека Куинна, у которого нет истории насилия. Ли, я сказала им, что больше не буду их покрывать. И я говорю тебе, на случай… — она сглатывает, делая глубокий вдох, который восстанавливает немного здравого смысла в выражении ее лица. — На случай, если со мной что-то случится.
Мои ладони, прижатые к сиденью стула, потеют.
— Почему мне?
— Почему ты, — отвечает она. — Это то, что они хотят знать. Я уже разобралась с этим. «КЛ» хочет знать, почему ты не срываешься, почему у тебя никогда не бывает снов. Вот почему ты все еще здесь. Ли, они не просто заплатили мне, чтобы я смотрела в другую сторону. Они заплатили мне, чтобы я наблюдала за тобой.
Страх сжимает горло, душит голос.
— Кто? Кто это был?
Она смотрит на меня, все еще находясь близко ко мне. Ее рот открывается, затем закрывается. Я смотрю, как ее взгляд фокусируется на чем-то мимо меня, затем резко отводится, а затем размывается.
— Ли, — шепчет она, и снова, на этот раз со странной срочностью. — Ли.