— Может быть, я не хочу, чтобы мои последние слова, обращенные человеку, были произнесены через тюремные решетки.
Веселье в его глазах тускнет. Его юмор такой же, как у меня. Оборонительный. Я выдаю шутку, он отвечает в том же духе. Если бы я поняла это раньше, возможно, я могла бы больше получить от него информации, которую бы использовала в будущем, вернувшись на базу.
В каком будущем?
Он продолжает колебаться, хотя я слышу, как он делает шаг ближе к двери.
— Хорошо. В любом случае, я принес тебе супа, которым трудно покормить через решетку. Оставайся там, хорошо?
Часть меня считает, что это смешно, что он считает, что я вообще в любой форме готова сделать с ним что-либо.
— Я никуда не собираюсь.
Замок откидывается назад, и дверь, неуклюже вставленная в петли, открывается наружу. Ромео мешкает в дверном проеме, неся миску в одной руке и фонарь в другой.
Даже зная его имя, я не могу думать о нем как о Флинне. Его имя кажется слишком странным, слишком интимным. Я не собираюсь быть одной из тех заключенных, которые начинают думать о своих похитителях как о ком-то другом, кроме врагов. Это парень убьет меня. Станет ли он последним ударом или нет, он тот, кто притащил меня сюда, сделал невозможным какой-либо другой исход. Я должна продолжать говорить себе это.
— Итак, Ромео. — Я отклоняю голову назад, ожидая, пока он сделает какое-нибудь движение дальше в камеру. — Почему ты продолжаешь возвращаться ко мне? Чего-то не хватает, да?
— Конечно, нет, — отвечает он, с легкостью наклонившись, ставя миску на пол внутри двери. Сердце немного отпускает, готовое смотреть, как он сейчас отступит, принеся суп. Вместо этого, к моему облегчению, он выпрямляется и прислоняется к стене. — Полагаю, я продолжаю возвращаться, потому что ты под моей ответственностью.
— Твоя ответственность в том, что ты будешь тем, кто ударит меня по голове, когда придет время?
Лицо его закрывается, мышцы напрягаются. Ему очень не нравится, когда я упоминаю о насилии… странная черта для мятежника.
— Ты действительно облажался, — бормочет он.
— Ты единственный, кто нокаутировал меня и отнес в болото. Если это не облажался, то я не знаю, что это такое.
— Не знаю, чего я беспокоюсь. — Он отталкивается от двери, делая несколько шагов от одной стороны камеры к другой.
Я смотрю мимо него в коридор. Надо всего несколько секунд, чтобы сбежать от него. Несколько секунд агонии, с ребрами, с моей раной, с кружащейся головой и бунтующим желудком. Но тогда я стала бы свободной. И живой. Просто убеги от него. Просто сделай это.
Но только тело может справиться с таким жестоким обращением, и я могу только попросить его об этом. Может, я могла бы сделать это, когда гнев был свеж. Но я устала. Я так устала, и здесь никто не узнает об этом, если я мгновение отдохну.
— Смотри, — говорит он, останавливаясь между мной и дверью. — Я общаюсь с ними. Я пытаюсь убедить их, что это не стоит возмездия от военных, если они убьют тебя. Некоторые из них слушают меня, по крайней мере они в нерешительности.
— Ну, конечно, — фыркаю я — Ты в одиночку собираешься убедить весь лагерь мятежников, не убить такого высокопоставленного заключенного?
— Да, — отвечает он просто, его глаза устремлены на меня.
Это меня внезапно останавливает. Самодовольная уверенность с насмешливой, высокомерной полуулыбкой исчезла, что была так привязана к его лицу. Вместо этого он выглядит решительным. Спокойным. Странно сильным и для кое-кого так чертовски красивым.
Тут меня осеняет.
— Флинн, — повторяю я. — Флинн… Кормак? Брат Орлы Кормак?
Орла Кормак — лидер фианны во время последнего восстания на Эйвоне, задолго до моего присутствия здесь. Орла Кормак, женщина, ответственная за организацию и создание базы, та, кто дал городским преступникам убежище для сокрытия. Орла Кормак, казненная десять лет назад военными, действующими от имени Галактического совета.
Выжил только ее единственный оставшийся член семьи, младший братик, младше ее на десять лет. Мальчик по имени Флинн, который бежал в болота, чтобы избежать отправки в детский дом вне мира.
И я узнала бы лицо Орлы где угодно — мы все изучали ее историю в начальной школе. Как остановить кого-то вроде нее, чтобы такого снова не повторилось. Неудивительно, что Ромео выглядел таким знакомым.
Он молчит, наблюдает, как я все свела воедино.
— Приятно встретиться с вами, Джубили Чейз, — бормочет он.