Пресли не заслуживала такого унижения.
По ее лицу пробежал румянец, но она держала подбородок высоко поднятым. — С сожалением сообщаю вам всем, что свадьба отменена.
Хор вздохов и шепота наполнил воздух.
Мое сердце упало, когда я искала руку Исайи. Он крепко сжимал мою руку, его коренные зубы скрежетали. Рядом со мной Лео хрустнул костяшками пальцев. Эммет сжал кулаки на коленях. Ярость, исходившая от Дэша, когда он стоял рядом с Пресли, была подобна волне жара.
Джеремайе лучше не показываться в Клифтон Фордж еще долгое время.
— Спасибо всем, что пришли. — Пресли махнул рукой в сторону палатки. — Пожалуйста, возьмите свои подарки. Я не могу... — Она покачала головой, ее глаза стали стеклянными.
— Я продолжу. — Дэш шагнул вперед. — Ты иди.
Она кивнула и бросилась в сторону, мчась прочь.
Исайя передал мне Ксандера и встал, чтобы последовать за ней. Эммет и Лео были прямо за ним.
Я встретила обеспокоенный взгляд Брайс. — Что нам делать?
— Вытащить этих людей отсюда, — пробормотала она. — Затем либо мы вернем Пресли в бар, либо отнесем бар к Пресли.
Парни были намного впереди нас. Пока Брайс, Дэш и я выпроваживали гостей на парковку, Исайя, Эммет и Лео успели схватить Пресли, прежде чем она успела исчезнуть. Они поспешили наверх, в квартиру, Лео взял бутылку текилы из бара, и они принялись выстраивать рюмку за рюмкой для раненой невесты.
К тому времени, как Брайс, Дэш и я разобрались с обслуживающим персоналом, персоналом бара и диджеем, а затем присоединились к группе в квартире, Пресли бормотала бессвязные фразы на диване, в нескольких минутах от того, чтобы потерять сознание. Она переоделась в мои брюки для отдыха и толстовку. Она размазала тушь по лицу.
— Смс, — пролепетала она. — Он сделал это в смс.
Значит, Джеремайя все отменил, как я и боялась. Придурок. — Что он написал?
— Хеванс Скарлетт
Скарлетт? — Кто...
Глаза Пресли закрылись, и она замерла.
— Ладно, неважно, — пробормотала я.
— Мы отвезем ее домой, — сказал Дэш, передавая свой пиджак Брайс.
— Нет, она у меня. — Эммет подхватил ее на свои мускулистые руки. — Ты держишь мальчиков и их автокресла.
— Я пойду поищу Джеремайю. — Лео встал с дивана, где он нависал над Прес. Когда он проходил мимо меня, запах алкоголя изо рта был ошеломляющим.
— Не сегодня. — Исайя поймал его за руку. — Последнее, что нам нужно после трех лет мира — это драка с Воинами.
Лео что-то пробормотал себе под нос, но кивнул. — Хорошо. Не сегодня. Но я надеру задницу этому парню за то, что он так с ней поступил.
Мое лицо побледнело, что Исайя заметил мгновенно.
Нет. Мы так долго обходились без проблем, и я не хотела приглашать их обратно в нашу жизнь. Как бы мне ни хотелось, чтобы Джеремайя пострадал за то, что разбил сердце Пресли, я не настолько хотела мести, чтобы снова рисковать нашей безопасностью.
— Лео, я отвезу твою пьяную задницу домой, — сказал Дэш.
К счастью, Лео не стал спорить. Он просто обнял Брайс за плечи и скорчил такую рожу, что Ксандер впал в истерику.
Зик уснул на моем плече тридцать минут назад.
— Увидимся в понедельник, ребята. — Дэш забрал Зика у меня и наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку. Затем он открыл дверь, чтобы все могли выйти.
Когда дверь за ним захлопнулась, я глубоко вздохнула и бросилась в объятия Исайи. — Это было плохо.
— С ней все будет в порядке. Лучше это, чем неприятный развод.
— Да. — Я закрыла глаза. — Я нетерпением ждала вечера, чтобы потанцевать с тобой.
Он поднял мою руку, крепко держа ее за спину, и закружил нас по кругу. Я улыбнулась, когда он замедлил темп и покачал нас взад и вперед, единственной музыкой было биение наших сердец.
Это был дом. Здесь, в этой квартире, в его объятиях, был дом.
— Я беременна.
Исайя перестал танцевать.
Я узнала об этом два дня назад и откладывала сообщение ему из-за переезда. Но теперь, когда мы были здесь, когда мы были дома, пришло время.
Мы с Исайей говорили о том, чтобы завести детей. Мы оба нервничали по поводу того, что станем родителями, Исайя больше, чем я. У него были сомнения, что он не заслуживает любви ребенка.
Но он знал, что я хочу быть матерью. В глубине души он хотел быть отцом. Поэтому мы решили подождать до окончания школы, и два месяца назад я перестала принимать таблетки.
— Ты беременна?
Я кивнула.
Он взял мое лицо в свои руки. И улыбнулся. — Я люблю тебя, куколка.
Когда-то глаза Исайи были такими затравленными. Такие темные и безжизненные. Сегодня они были яркими, как звезды. Мой муж. Моя жизнь.
— Я тоже тебя люблю.
БОНУСНЫЙ ЭПИЛОГ
ИСАЙЯ
— Традиция требует, чтобы мы поставили елку в эти выходные. — Кейн держал топор в руке, стоя у двери в хижину. — Мальчики заняты игрой с мамой и не хотят уходить. Грейс помогает Пайпер печь пирог, так что здесь только мы.
Я усмехнулся. — Давай я возьму пальто и скажу Женевьеве.
— Я подожду здесь. У меня сапоги грязные.
— Хорошо. — Я оставил дверь полуоткрытой, отступив по коридору в спальню. Заглянув внутрь, я обнаружил Женевьеву на кровати, где я ее оставил.
Амелия спала рядом с ней.
Я занял место, где я отдыхал: мы втроем пришли в хижину, чтобы уложить ребенка вздремнуть.
— Кейн хочет пойти за елкой, — прошептал я, проводя пальцами по гладкой коже руки нашей дочери. — Ты не против?
Женевьева кивнула и зевнула. — Конечно. Когда она проснется, мы пойдем в другой дом.
— Скоро увидимся. — Я потянулся к нашей дочери, чтобы поцеловать ее в губы, затем слез с нее, стараясь не удариться о матрас. Я закрыл дверь, бросив последний взгляд на Женевьеву, которая улыбалась нашей девятимесячной малышке.
Мое сердце разрывалось. Эти двое были светом моей жизни.
Я улыбался, когда вышел на улицу вместе с Кейном, одетым в пальто, шапку и перчатки. Ноябрьский воздух был холодным, но снега еще не было.
Поездка давно назревала. После рождения Амелии мы держались поближе к Клифтон Фордж.
— Работали над какими-нибудь крутыми машинами в последнее время? — спросил Кейн, пока мы поднимались на хребет, который граничил с задней частью его участка.
— Немного. Я вроде как стал мотоциклистом в магазине. Было весело учиться собирать их вместе.
— Возможно, когда-нибудь мне придется попросить тебя починить мне один. Хотя не уверен, как к этому отнесется Пайпер.
— Проси прощения вместо разрешения, верно?
Он усмехнулся. — Говорю, как женатый мужчина.
Мы поговорили о некоторых моих и некоторых его проектах. Он рассказал мне о столе, который он сделал маме на Рождество, и о ящике для игрушек, который он сделал для Грейс. Я рассказал ему о мотоцикле, который я собирал с нуля, и о реставрации Camaro, которую мы проводили в мастерской. Мы шли пешком и выясняли отношения, никто из нас не спешил рубить дерево, и никто не искал.
Когда мы достигли вершины хребта, солнце ярко освещало заснеженные горы вдали. Долины внизу были глубокого зеленого цвета, усеянные несколькими желтыми и оранжевыми деревьями, которые цеплялись за свои листья.
— Вот это вид. — Я стоял на тропе, любуясь зрелищем.
— Неплохо, правда?
— Совсем не плохо. — Я вдохнул горный воздух. Бывали времена, когда я все еще чувствовал вкус тюремной вони — когда я все еще чувствовал себя в ловушке — но здесь, на свободе, эти дни были целую жизнь назад.
Демоны становились все тише и тише с каждым днем, проведенными с моей Женевьевой.
Я обрел счастье, которого даже не ожидал.
— Я не знаю, заслуживаю ли я такой жизни.
Кейн положил руку мне на плечо. — Ты заслуживаешь ее, брат. И даже больше.
Там, на хребте, я позволил словам брата впитаться в меня. Это были те же самые слова, которые Женевьева говорила мне снова и снова, когда ловила далекий взгляд в моих глазах.
Может быть, я действительно заслужил это счастье.
Может быть, они оба были правы.
Одно я знал точно: я никогда не буду воспринимать эту жизнь как должное. И я никогда не откажусь от нее.