— И королевы.
Скользнув руками вокруг моей талии, он положил подбородок мне на плечо. Его тёплое дыхание дразнило моё ухо, и мурашки побежали по моей коже.
Вытянув шею, чтобы дать ему лучший доступ, я прислонилась спиной к его груди.
— Полагаю, в этом есть некоторые преимущества.
— Так и есть.
Его руки блуждали вверх, проскальзывая под мою блузку, чтобы провести по животу. Прикусив губу, я закрыла глаза и сосредоточилась только на его прикосновении. Завтра мы выступим в поход. Завтра мы начнём нашу атаку. Завтра мы должны будем сосредоточиться на войне. На всём остальном, кроме нас.
Но не сегодня.
Повернувшись в его объятиях, я встала на цыпочки и притянула его лицо к своему. Его губы накрыли мой рот, и я почувствовала его мягкий выдох, когда всё его тело растворилось во мне. Как будто прикосновение ко мне наполняло его жизнью. С надеждой. И прикосновение к нему наполнило меня таким глубоким, наполняющим чувством любви, что стало трудно дышать. Независимо от того, сколько раз мы чувствовали объятия друг друга раньше, возвращение домой в его объятия всегда производило на меня такой эффект. И потребность исследовать каждый дюйм его тела, подтвердить то, что, как я знала, скрывалось под его одеждой, была настолько плотской и реальной, что я никогда не могла и мечтать отрицать это.
Подняв меня, он понёс меня через палатку, пока мы не добрались до кровати. Мы вместе опустились на одеяла, каждый из нас снимал с другого одежду, пока не осталось ничего, кроме нашей обнажённой кожи. Лежа под ним, я позволила своим пальцам скользить по контурам его груди. Почувствовала твердый гранит его мышц, когда они напряглись под моим прикосновением. Нок был так прекрасен. Пылок. То, как он смотрел на меня, как будто я была единственной вещью в этом мире, было чем-то, что наполнит мои мечты на долгие годы.
Когда он оперся на предплечья по обе стороны от моей головы, он приблизил губы к моей ключице.
— Я люблю тебя, Лина.
— Я люблю тебя, Нок.
Он переместился к моей груди в то же самое время, когда мы соединились, и я думала, что взорвусь от удовольствия. Пьянящие стоны вырвались из моего горла, и я обвила руками его шею, зарываясь пальцами в его волосы. Я хотела, чтобы этот момент никогда не заканчивался. Потому что прямо тогда мы были в безопасности. Мы были счастливы. Мы парили в моменте, полностью созданном нашей любовью, и не было ничего, что могло бы поставить это под угрозу. И как бы я ни понимала, что это не может длиться вечно, я всё равно молилась богам, чтобы они нашли способ растянуть время для меня, хотя бы на этот раз.
Мы рассыпались вместе на задыхающемся выдохе, наши конечности переплелись, а тела покрылись потом. Не было нужды в словах. Мы сказали достаточно своими медленными прикосновениями, мягкими дорожками, которые наши пальцы прокладывали вдоль наших рук. Груди. Живота. И когда Нок осыпал лёгкими поцелуями мою шею, его язык скользнул, чтобы подразнить мягкое местечко за моим ухом, мы снова уступили друг другу. Сейчас было время потакать себе, чувствовать. Насладиться этими последними мгновениями покоя перед тем, как утреннее солнце неизбежно займёт небо и вытащит нас из постели.
Я не знала, сколько времени прошло, прежде чем мы, наконец, позволили себе отдохнуть, но когда я уткнулась носом в его грудь и позволила бою его сердцебиения погрузить меня в сон, я заставила себя держаться за счастье, которое Нок пробудил во мне. Я не была уверена, что принесут ближайшие дни, но, по крайней мере, у меня было это.
ГЛАВА 34
НОК
К тому времени, когда мы прибыли на третье утро, Вильгейм уже ждал нас. Мы даже не успели добраться до железнодорожных путей, обозначающих окраины города, как увидели армию Варика. Стражи за Стражами в своих огромных ртутных доспехах стояли перед бесчисленными солдатами с тёмно-синими знамёнами, на которых гордо красовалась эмблема серебряного грифона. Мы остановились на безопасном расстоянии, но это не уменьшило угрозу. Одним движением запястья Варик мог приказать им атаковать, и они были бы перед нами в течение нескольких минут.
Устроившись в седле моей Зилах, я уставился на неподвижную армию. Когда мы остановились в Круоре, чтобы оставить там некоторых Заклинателей, мы опустошили наши конюшни и снабдили тех, кого могли, лошадьми. Даже с существующими всадниками Мадлен мы не могли конкурировать с всадниками Вильгейма. Они сидели на массивных, лоснящихся конях, покрытых позолоченными доспехами, и сжимали палаши у пояса.
Воздух был неестественно спокоен. Ни один ветерок не осмеливался потревожить открытые равнины, простиравшиеся между нашими двумя великими силами. Ни одна птица не приветствовала утреннее солнце пронзительными трелями. Казалось, сама земля затаила дыхание. Это так разительно отличалось от моей последней битвы за пределами Равнины Полутени. От хлещущего ветра и ровного ритма барабанов, эхом отдающегося в моих костях. Эта демонстрация силы должна была напугать меня, но это только придало мне смелости. Тишина, с которой мы столкнулись сейчас, неизвестность, была намного хуже любого боевого клича.