- Я притворюсь сумасшедшей, Пауль. Пожалуйста. Но я хочу знать, что ты делаешь и как
ты зарабатываешь свои деньги. По крайней мере, я хочу снова с тобой познакомиться.
Когда я наконец открыла глаза, Берта предстала передо мной такой же недовольной, как
и вчера. Она сидела наверху в углу террариума, подняв щупальца вверх, но в целом была
спокойна. Конечно, она была голодна, но я всё равно пойду сейчас в ванную и заодно наскребу
для неё порцию чешуйниц. А потом я спрошу Пауля, почему он мастерит рамки для всех этих
странных картин. Он точно еще завтракает, чтобы при устаревших шлягерах и обилующих от
жира холестериновых бомб наслаждаться жизнью.
Но я ошиблась. Пауль уже позавтракал и бегал по своей спальне полуголый туда-сюда. На
кровати лежали костюм и галстук, рядом с небольшим, но прекрасным ассортиментом часов,
по которому можно было предположить, что у него была проблема с выбором. В этот момент
на нём были надеты шорты от Bruno-Banani и ужасная, потрёпанная ребристая майка.
Пережиток старых времён.
- Я проспал, - пробормотал он рассеянно и начал искать два подходящих друг другу носка.
- Тебе нужно куда-то идти? Куда ты вообще собираешься? Пауль, пожалуйста, скажи мне,
что ты делаешь. Ты действительно зарабатываешь на жизнь, делая рамки для картин?
- Крепления, - исправил он меня невозмутимо. - Нет, я не зарабатываю этим на жизнь. Это
только часть.
- Часть чего?
- О, Эли. - Пауль уселся с двумя разноцветными носками в руках рядом со своим
костюмом на край кровати.
Я подошла к комоду, чтобы найти два одинаковых носка, и быстро поняла, что это как в
пословице, поиск иголки в стоге сена, такое «обещающее успех» дело.
- Что это за картины? Они мне кажутся какими-то знакомыми.
- Это искусство аборигенов. Я партнер одной галереи. Я устраиваю выставки и изготовляю
крепления для картин. Теперь довольна?
- Ты вешаешь картины? - Озадаченно я повернулась к Паулю. По крайней мере, я нашла
два носка, чья структура и серый цвет до некоторой степени совпадают. Я бросила их ему, а он
ловко поймал их. Потом он наклонился вниз, чтобы надеть их. При этом он казался непривычно
неповоротливым. - Ты отказался от медицинского образования, чтобы вешать картины на
стены?
Глубоко дыша, Пауль выпрямился и схватился за грудь.
- Блин, я надеваю мои носки и едва могу при этом дышать.
- И это в двадцать четыре года, - закончила я сухо его мысль. Пауль выглядит моложе
своих лет. Его черты мягкие и ребяческие. Конечно, существовали женщины, которые находили
его милым. И всё-таки я видела выражение на этом лице, которое не соответствовало его
возрасту. Которое было старше - намного старше. Не было видно ни морщин, ни теней под
глазами, никаких типичных следов истощения. Возраст был виден в его глазах и в уголках его
губ. Но его тело казалось мне крепким и мускулистым, хотя создавалось впечатление, будто
Пауль мучился с ним.
40
Беттина Белитц – Расколовшаяся луна / Bettina Belitz – Scherbenmond (Splitterherz, #2)
- Откуда ты берёшь эти картины? Прямо из Австралии? - спросила я. Но Пауль уже был на
пути в ванную и бормотал что-то про "срочно" и "туалет".
Мой брат, значит, стал владельцем галереи. Он кому-то помогал, не своей головой, а
своим ремесленническим мастерством. Потому что об искусстве Пауль, вероятно, всё ещё не
имел ни малейшего представления.
У меня не осталось времени, чтобы подумать о новых противоречиях, так как раздался
пронзительный звонок в дверь, и буквально за короткое время произошло несколько событий,
которые так же могли бы происходить в каком-нибудь фильме.
- Можешь открыть, пожалуйста? - крикнул Пауль из ванной.
Прежде чем я смогла открыть дверь полностью, её грубо распахнули и вдавили мне в
лицо. Белая тень, достающая мне до колен, проскочила мимо меня в коридор, поскользнулась
и, заскулив, врезалась в стену. За ней последовала ещё одна, гораздо больше и темнее, которая
так же проигнорировала меня, как и первая. Я отвоевала себе дверь назад и слегка надавила на
неё.
Щёлкнув, она закрылась. Передо мной стоял высокий, худой мужчина в пальто до
лодыжек, с белыми обесцвеченными прядями и мешками под глазами. Его взгляд упал на
меня, и волна холодной надменности и неприязни обрушилась на меня. Невольно я затрясла
головой, чтобы избавиться от чувства суеты и напряжения, которое меня при этом охватило.
Немного наморщив нос, он решил, что меня не существует, и промаршировал вглубь
коридора. Его пальто раздувалось за его спиной, как шлейф свадебного платья. Он выглядел
так глупо, что я захихикала.
- Пауль! - заорал он. – Пауль, ты где? Мы должны идти! Я не смог найти парковку, с этим
здесь просто ужасно ... Пауль? - Он бросился в кухню, потом в спальню и назад в коридор. -
Пауль!
Белая тень тем временем, оказавшаяся тощей длинноносой борзой, взяла какой-то след и
пылесосила мордой пол кухни. Снова и снова она скользила на гладких плитках и могла спасти
себя от шпагата только тормозя голым задом о пол.
- Пауль, ты где? - Голос мужчины въедался, как скальпель, под кожу. Его чистоту было
трудно выносить, как будто он заставлял вибрировать все нервы, находящиеся вокруг моего
сердца.
- Пауль, зайчик? - протянул он. Зайчик?
- Блин, я как раз сру! - раздалось раздражённо из ванной.
- Ох, почему ты всегда такой вульгарный? - протрубил мужчина и нервно загремел
огромной связкой ключей. - Ты всегда ужасно вульгарный, Пауль! Пауль? Нам надо идтиии!
Я не пыталась подавить мою насмешливую улыбку и усмехалась мужчине прямо в лицо.
Но его взгляд состоял из чистого презрения. С чувством отвращения он осмотрел меня с головы
до ног, чтобы потом сразу отвернуться и начать постукивать пальцами по двери ванной.
- Мой Jaguar припаркован во втором ряду! Ты подумал о новых рамках? Тебе нужно также
установить новое освящение ... и распечатать в типографии списки цен ... Пауль, время идёт!
Слив зажурчал.
- Ах, ему всегда нужно столько времени! Делает всё так долго! - закричал мужчина, не
смотря на меня при этом. - А его спальня снова выглядит так ... Где красивое покрывало,
которое я тебе подарил, Пауль?
Бесцеремонно я посмотрела на него. Покрывало? В спальне?
- Розини, нет! - пролаял он в направлении кухни, откуда донёсся приглушённый визг. -
Нет, фу, фу!
- Кто ты вообще такой? - спросила я и встала прямо перед ним. Кто игнорировал меня, не
мог ожидать, что я буду обращаться к нему на ты. Облако сладко-горьких духов достигло моего
носа, когда я разглядывала его. Его кожа выглядела обожжённой соляриумом и жёсткой, а
41
Беттина Белитц – Расколовшаяся луна / Bettina Belitz – Scherbenmond (Splitterherz, #2)
мизинец украшал уродливый перстень. Он был владельцем галереи, обесцвечивал себе
волосы и имел борзую. Я слишком долго прожила в Кёльне, чтобы игнорировать эти приметы.
Но прежде всего он назвал Пауля зайчиком и подарил ему покрывало для кровати в спальне.
Добро пожаловать в Тунтенхаузен (первая гей-пара в Германии именно поженилась там)!
- Францёз Лейтер, - ответил вместо него Пауль и протиснулся между нами в коридор. -
Мой партнер. Францёз, это моя сестра Елизавета. Я тебе рассказывал о ней.
- Надеюсь, только хорошее, - прокомментировала я холодно, но по взгляду Францёза я
видела, что и это ничего бы не спасло. Я отказалась от мысли пожать ему руку. Я не хотела до
него дотрагиваться. Мои нервы и так были достаточно напряжены, и я предположила, что с
пожатием руки ничего не изменится. Но теперь он протянул мне с манерным вздохом свою