Ты видел меня в зеркале — кожа и кости. Для вас, эльфов, вообще должна быть так себе.
— Меня успокаиваешь? Это не помогает! — надо снять штаны и подштанники, но мне не хочется.
Там и смотреть-то не на что. У тебя совсем мозг поплыл за отсутствием нормальных баб в округе. Уже на кости кидаешься! Ау, чувство прекрасного, ты где?
Я засмеялся, Влада прекрасно помогла избавиться от нервного напряжения и сбить с мысли. Чтобы не передумать, скинул штаны, подштанники и скользнул в пену, снова зажмуриваясь. Но у Влады были совершенно другие планы:
Бери мочалку. Бери, бери, она не кусается.
— А вдруг, — тянусь к мочалу. Провожу грубым волокном по руке. Неприятно, кожа краснеет, я уже не думаю ни о чём, кроме этой самой мочалки.
С руками, шеей и даже ключицами покончено, я растирал мочалкой спину, с опаской думая, что мне придётся перейти к груди.
Слушай, ты не мог бы помочь мне?
— Хорошо.
Открой глаза, пожалуйста.
— Влада! — она что, соблазняет меня?!
Я серьёзно, — девчонка обиделась.
— Ладно, ладно, — я приоткрыл один глаз, рассматривая зеленоватую пену перед носом. — Что я должен увидеть?
Ногу подними.
— Зачем тебе? — я всерьёз задумался. Зачем Владе надо смотреть на свои же ноги? Боится, что я их переломал, пока шёл до ванны?
А ты подними, узнаешь, — звучало многообещающе. Я понадеялся лишь на порядочность своей "сожительницы" по телу.
Взявшись за бортики ванны, поднимаю из воды левую ногу.
КОШМАР!!! — подпрыгиваю, резко прячу ногу в пену, расплёскивая мыльную воду.
— Ты больная? Зачем так пугать! — кричу, откидывая с лица влажные пряди.
Это же ужас, настоящая катастрофа! — за собственными причитаниями она меня не слышит или только делает вид.
Я ещё раз достаю из воды ногу и недоуменно таращусь на неё. Нога как нога: длинная, с небольшой узкой ступней, раскрасневшейся пяткой и пальцами. Что не так-то? В голове воет Влада. Ничего не понимаю.
— Да объясни ты, в чём дело, я ничего не пойму!
Где твоё эльфийское зрение! Этот ужас невозможно не заметить, ты только посмотри, мне просто необходим педикюр! Эсадар, я прошу тебя! — канючила Влада так, что мне захотелось ей помочь, хотя я не видел ничего ужасного в её ногах и не представлял, как я собираюсь делать ей педикюр. Если будет не так — она же потом мне голову оторвет, когда мы разделимся.
Фыркнул. Я, наследный принц Арелии, позволю человеческой женщине устроить мне скандал. Да, позволю. Почему нет? Если заслужу, конечно. Это будет забавно, а Влада вряд ли захочет сильно ругаться, так, для проформы.
— Хорошо, руководи, а я всё сделаю.
Вылезай из ванны, только ноги не доставай, пусть распарятся хорошо.
Болтать с Владой оказалось здорово. Просто болтать, не затрагивая проблемы. Мы смеялись, рассказывали друг другу забавные истории, пока под её чутким руководством я обрезал ногти и кутикулу (да, выучил новое для себя слово). Я понял, что женщинам не так уж просто поддерживать себя в форме. После процедуры ступни стали выглядеть аккуратнее. Но кто сказал, что на педикюре мои приключения закончились?
Эсадарчик, — замурлыкала моя вторая половинка.
— Теперь что? — поправил полотенце на груди, чтоб не сползало.
А как у вас от лишних волос избавляются? — закашлялся. Что она там придумала? Какие лишние волосы?
— От лишних? — в голову полезли совсем уж неприличные мысли.
Ну да, на ногах отрасли вон, убрать надо, — легкомысленно ответила Влада, а я покатился со смеху. Вот же дурак, понапридумывал себе невесть что.
— Есть одно средство, но... Влада, что-то мне не хочется ноги мазать каменной смолой... И больно это, знаешь... Может не будем, ты и так красивая, а?
Доставай.
Я присмотрелся к баночкам на краю ванны. Крайняя слева была заполнена серо-коричневой, почти чёрной вязкой гадостью — каменной смолой.
Меня передернуло от предвкушения отвратительно болезненной процедуры, и я совсем не по-мужски завыл:
— Влада, Владочка, солнышко, может не надо?
Надо, дорогой мой, надо. Красота требует жертв.
Вот под такую дурацкую фразу я и начал экзекуцию, в ходе которой испарились остатки интимных мыслей. Ну правда, после эпиляции (так пытку назвала Влада), мы могли бы смело назваться братом и сестрой, причём ближе, чем кровными.
Я с трудом выполз из ванной комнаты, накинул на себя нижнюю рубашку и подштанники, чтобы утром быть одетым. Стоило мне лечь на диван, как я тут же заснул.
***
Артефакты, идём дальше.
Бодрый голос принца бил по вискам и отдавал болью в затылок. Я чувствовала себя отвратительно с самого утра, к тому же опытным путём мы с Эсадаром выяснили, что магией я больше пользоваться не смогу, ибо она вся неизвестно почему ушла на ритуал помолвки. Для меня потеря магии стала знаковой — доигрались мы. Надо срочно искать заклинания.
Стихийная магия. Уже ближе.
Я встрепенулась, увереннее пошла вперёд. В библиотеке никого не было, и я могла бы хоть беговой марафон здесь устроить, но была вероятность пропустить название разделов, поэтому я терпеливо шагала по проходам.
Тихий разговор стал для меня полной неожиданностью. Неужели сюда кто-то заходит, кроме меня?
На цыпочках пошла на звуки голосов. Слов пока не разобрать, но я усиленно вслушивалась, даже почти перестала дышать.
Сам разговор мне был неинтересен, откровенно говоря, он мне нафиг не сдался, просто мне показалось, что голос одного из собеседников принадлежал Монрэмиру, а я не хочу, чтобы он вляпался в неприятности, если его услышит посторонний.
Я подошла достаточно близко — нас разделял один стеллаж. Я скользнула вдоль него, одним глазом взглянула на говорящих. Монрэмир стоял ко мне спиной, он загораживал собой эльфийку, но я поняла и так, что это та самая девушка, которая была в саду с Амилирр.
— Я не могу, — обречённо сказала она, отступая. Теперь я видела её.
— Руеланна, я умоляю, давай сбежим, пока не поздно, — горячо взмолился наставник.
О, какая классика! Тристан и Изольда! Ромео и Джульетта!
Я облокотилась рукой на шкаф, согнула левую ногу и поставила её на носочек перед правой. Поза вышла фривольная, но мне стало удобнее подслушивать. К тому же так меня видно не было.
— Уже поздно, Мир, — она закатала рукав на правом предплечье, согнула руку, показывая её мужчине.
Я прищурилась. На тёмной коже блестело серебром пятно. Оно по форме напоминало золотую руду: неровное, с просветами. Отметка привела в ужас и ярость Монрэмира:
— Почему так рано? Почему?! Пророчество Амилирр ещё не сбылось, оно не должно было возникнуть! — он потянулся вперёд, чтобы коснуться пятна, но в последний момент отдёрнул руку.
— Оно появилось до того, как вы приехали.
— Ну и пусть, мы всё равно можем уйти. Руеланна, это такая возможность! Я думал, что никогда не увижу тебя, — Монрэмир нервничал. Он сцепил руки в замок.
"О чём они говорят?" — Эсадар не комментирует, а мне интересно узнать, что означает серебро на коже.
О побеге. Какая романтика, — мой "консультант плюс" восхищенно вздохнул.
Закрыла глаза ладонью и покачала головой. Эсадар намёк понял:
Если ты о том серебряном пятне, так это отметка богини ночи. Она означает, что жрица должна выполнить обещание, данное богине.
— Мир, — она подняла глаза и улыбнулась ему. В её глазах было столько любви и боли. — Я люблю тебя всем сердцем, но не могу нарушить обет, данный богине. А если она нас покарает...
— Богиня тебя пугает, а об отце ты даже не думаешь? — Монрэмир усмехнулся.