– Зубр, тащи гитару. Невозможно это слушать, – проворчал Виталя.
Коля принёс гитару. Алла обиженно выключила магнитофон. Артём откуда-то достал бидончик.
Веселье было в разгаре, когда вернулись старшие.
Парамонов пошёл помогать гостю ставить палатку. А Наталья Борисовна сказала:
– Алла, Артём, собирайтесь. Артур Владимирович привёз лишнюю палатку. Поставите на раскопе. Хоть не на сырой земле спать.
А Вера подумала: «Слишком предусмотрительный этот Артур Владимирович». Он не понравился ей с первого взгляда, чересчур безукоризненный. От таких обычно одни проблемы.
На палаточный лагерь опустились сумерки. Поднялся ветер. Сосны раскачивались и шуршали хвоей.
Алла и Артём ушли дежурить на раскоп.
Вера шепнула Саше на ухо:
– Я пойду, очень устала.
Тот пошёл провожать её до палатки.
– Хочешь с тобой посижу? – спросил Саша.
– Нет, – ответила Вера и глянула в сторону Парамонова и Артура Владимировича.
На самом деле ей хотелось заползти в спальник, свернуться клубочком и провалиться в сон.
– Ладно. Понял, – Саша, кажется, расценил неверно её ответ.
– Ты не обижаешься? – Вера провела ладонями по его сильным рукам, обняла за шею, встала на цыпочки и поцеловала.
Губы его были мягкими и нежными, и на секунду Вера засомневалась в своём решении. Саша отстранился.
– А ты? Не обижаешься?
Вера нахмурилась.
– Ну просто ты странная сегодня. Какая-то тихая, – пояснил он.
Вера всегда была тихой. Она вопросительно посмотрела на Сашу.
– Тогда, в лесу. Ну знаешь? Может, ты не так представляла, как должно быть. Я просто, – он замялся и через секунду продолжил: – Просто я хочу, чтобы у нас всё было серьёзно. Не так.
– О, – произнесла Вера. Её снова удивила его робость и словно «рыцарское» поведение. До этого она представляла его холодным и сильным, недоступным для неё.
Вера соображала пару мгновений, а потом выдала:
– Нет, конечно. Не обижаюсь. За это я люблю тебя ещё больше.
Так прозвучало нечаянно брошенное слово «люблю». Вера запоздало поняла, что не вложила полного смысла в случайно сказанное слово.
Саша притянул Веру к себе, зарылся лицом в её волосы.
– Я тоже тебя люблю, – прошептал он, – давно.
– А почему раньше не сказал? – спросила Вера, улыбаясь и прижимаясь щекой к его щеке. Для этого ей пришлось почти повиснуть на нём, высоком и широкоплечем.
– Ну, в институте, – Саша задумался, – ты такая надменная и ходишь всё время вместе с Алкой.
– Что? – Вера засмеялась.
– А здесь ты какая-то домашняя, что ли. Вот я и рискнул.
Саша стиснул руками тонкую девичью талию, заскользил пальцами вверх по спине. Вера забыла и про сон, и про всё на свете. Она нашла его губы и долго целовала, прижимаясь, запуская пальцы в его светлые волосы.
Потом Вера потянула Сашу за ближайшие кусты, чтобы не мозолить глаза начальнику раскопа. Игорь Поликарпович и Артур Владимирович закончили с палаткой и направились через лагерь к столу.
Под сосновыми ветвями мир словно замер или исчез вовсе. Поцелуи стали такими, будто в темноте можно было не стесняться. Пахло хвоей и влажной древесной корой. Вере казалось, что земля уходит из-под ног. Саша целовал её шею, тяжело дышал и снова возвращался к её губам. Вера уже хотела предложить ему остаться. Как вдруг раздался голос:
– Эй! Вы чего тут? – у палатки стоял Артём.
Вера чертыхнулась.
– А ты чего? – зло спросил Саша, отстранившись от Веры.
Всё волшебство разом испарилось.
– Алка коврик забыла, – ответил Артём. Он смотрел на Веру, не отрывая взгляда.
– Бери. Он там, в палатке, – сказала Вера.
– Не буду я в вашей палатке шариться, – возмутился Артём. – Вер, достань сама, пожалуйста.
Вера полезла в палатку, достала Алкин коврик:
– Вот, держи.
Парни сверлили друг друга взглядом.
– Спокойного дежурства, – произнесла Вера, чтобы разредить обстановку.
– Спасибо, – с раздражением кивнул Артём.
Когда тот ушёл, Саша снова обнял Веру.
– Знаешь, что он сказал в первый день тут?
Вера помотала головой.
– Что ты его девушка. И чтобы я к тебе не лез.
Вера хмыкнула.
«Детский сад», – подумала она. Коновалов и в институте проявлял к ней повышенное внимание, но больше в виде шуток и подколов.
– Мы-то знаем, чья я девушка, – ласково напомнила Вера.
Саша улыбался.
– Спокойной ночи. – Вера поцеловала Сашу в щёку. – Я спать.
– До завтра, – сказал ей на прощанье Саша.
В палатке Вера долго ворочалась, хотя очень устала. В конце концов, включила фонарик, достала блокнот и стала писать. Подробно описала прошедший день, баню по-чёрному, деревенский дом и Раису Ивановну. Когда она писала про Сашу, то, сама того не замечая, теребила крестик, двигая его по холщовой верёвке туда-сюда. Снаружи доносились звуки гитары и негромкие голоса. Вера отложила блокнот и, перед тем как уснуть, подумала немного о том, чем отличается любовь от влюблённости.
Этой ночью Вера спала крепко. Но под утро ей стало казаться то ли наяву, то ли во сне, что кто-то ходит кругами вокруг палатки. Сквозь дрёму она слышала голос Аллы. Вера заметалась, перевернулась на другой бок и вновь провалилась в глубокий сон.
Глава 5
Солнце ещё не встало. Веру разбудил настоящий Алкин голос. Она звала снаружи:
– Вер, вер! Вставай, Вер.
– Да что? – сонно и зло ответила Вера.
Алла не заходила в палатку.
– У тебя значок есть?
– Блин, какой на фиг значок?
– Комсомольский. Есть?
Вера подумала, что ей снова снится какой-то бред. Она перевернулась на другой бок, не открывая глаз.
– Вер! Вера! – звала Алла. – Тебе жалко, что ли?
Вера открыла глаза. Сквозь брезентовый верх палатки проникал совсем тусклый утренний свет. Часы показывали полпятого утра. Алла продолжала звать. Вера выругалась.
– Нет у меня комсомольского значка, – стараясь смягчить грубый тон, сообщила Вера.
– Тогда сумку мою кинь, – попросила Алла.
«Опять какую-то дурь придумала, как на лошади скакать», – спросонья подумала Вера.
– Сама возьми, – крикнула она Алле.
– Не могу. Вер, ты подруга мне или нет?
Вера вздохнула, нащупала Алкину сумку, выпихнула её из палатки.
– Спасибо, – сказала подруга.
– На здоровье, – недовольно буркнула Вера и сразу забралась обратно в спальник.
Вера чуть не проспала завтрак. Её разбудил Саша. Сквозь редкие облака пробивался алый рассвет. Все уже рассаживались за столом. Дежурили сегодня Виталя и Коля. Вера торопливо умылась. Её не покидало чувство, будто она ещё спит. «Странно, что Алла не разбудила». Вспомнилась утренняя суета и глупый вопрос про комсомольский значок.
Алла была на себя не похожа: рыжие волосы собраны в аккуратный пучок, на лице ни грамма косметики, даже помады. От чего Алла казалась непривычно бледной и невзрачной. Но более всего поражал её наряд. На ворот туристической рубашки она повязала красный галстук. На клапане нагрудного кармана блестел маленький красный флаг с золотистыми буквами ВЛКСМ. «Значит, нашла комсомольский значок».
– Алл, ты на парад, что ль, собралась? – со смешком заметил Виталя.
– Опрятный вид – залог дисциплины, – неестественно ответила Алла.
– Очень верно, – неожиданно встрял Артур Владимирович, сидевший неподалёку. Его тронутые сединой волосы были аккуратно зачёсы назад так, что не торчало ни единой волосинки. Карие глаза казались почти чёрными. И что-то пугающее в этих глазах странно контрастировало с лёгкой добродушной улыбкой.