А что насчёт других стоянок и народов, упомянутых в истории о странствиях израильтян? Библейское повествование рассказывает, как ханаанский царь Арада, «который жил в Негеве», напал на израильтян и некоторых взял в плен, что вызвало их гнев, и они обратились за божественной помощью, чтобы уничтожить все ханаанские города (Числа 21:1–3). Почти двадцать лет интенсивных раскопок места Тель Арад, что к востоку от Беэр-Шевы, обнаружили останки большого города периода ранней бронзы, площадью около 25 га, и крепости железного века. Но не было никаких останков из поздней бронзы, когда это место, видимо, было пустынным. То же самое относится и ко всей долине Беэр-Шевы. В позднем бронзовом веке город Арад просто не существовал.
Такая же ситуация очевидна и к востоку от Иордана, где странствующие израильтяне были вынуждены принять бой в городе Хешбоне, столице Сигона, аморрейского царя, который попытался препятствовать проходу израильтян через его территорию по пути в Ханаан (Числа, 21:21–25, Втор. 2:24–35, Судей 11:19–21). Раскопки в Телль-Хесбане к югу от Аммана на месте погибшего древнего Хешбона, показали, что в период поздней бронзы там не было города, даже маленькой деревни. И вот ещё что. Согласно Библии, когда сыны Израиля двигались по Трансиорданскому плато, они встретили вооружённое сопротивление не только в Моаве, но также и от полноценных государств Эдома и Аммона. Однако, мы теперь знаем, что в позднем бронзовом веке Трансиорданское плато было очень малонаселённым. Фактически, большая часть этого региона, включая Эдом, который в библейском повествовании упоминается как государство, управляемое царём, в то время не была даже заселена оседлым населением. Проще говоря, археология показала нам, что в Эдоме не было царей, которые могли бы встретить израильтян.
Теперь картина становится ясной. Места, упомянутые в повествовании об Исходе, являются настоящими. Несколько из них были хорошо известны и, видимо, заселены в гораздо более ранние периоды или более поздние периоды, после основания Иудейского царства, когда впервые текст библейского повествования был изложен в письменной форме. К сожалению для тех, кто ищет исторический Исход, указанные места были незаселёнными как раз в то время, когда они, как о них сообщается, сыграли свою роль в событиях блуждания сынов Израиля по пустыне.
Назад в будущее: подсказки 7 века до н.э.
Так что же всё это нам даёт? Можем ли мы сказать, что Исход, странствия по пустыне и, что наиболее важно, ниспослание Закона на Синае не содержат даже зерна истины? Так много исторических и географических элементов из столь многих периодов могли быть встроены в рассказ об Исходе, что трудно остановиться на одном единственном периоде, в котором могло иметь место что‑нибудь подобное. В древности существовал вечный цикл миграций в Египет. Был конкретный случай господства гиксосов в дельте в период средней бронзы. Есть наводящие параллели с элементами эпохи Рамсеса, связанные с Египтом, вместе с первым упоминанием Израиля (в Ханаане, а не в Египте). Многие топонимы в книге Исход, такие, как Красное море (на иврите Yam Suph), река Шихор в восточной дельте (Нав. 13:3), и места стоянок израильтян в Пи-Ҳахирот, похоже, имеют египетскую этимологию. Все они связаны с географией Исхода, но они не дают чёткого указания, что они принадлежат к определённому периоду в истории Египта.
Историческая неопределённость рассказа об Исходе включает в себя тот факт, что нет никаких упоминаний имени какого‑либо конкретного египетского монарха из Нового царства (в то время как более поздние библейские материалы упоминают фараонов по именам, например Сусаким и Нехо). Отождествление Рамсеса II, как фараона Исхода, произошло в результате современного научного предположения, основанного на идентификации географического названия Пи-Рамсес (Исх. 1:11; 12:37). Но есть несколько бесспорных ссылок на 7 век до н.э. За расплывчатой ссылкой на боязнь израильтян идти прибрежным маршрутом нет никакого упоминания о крепостях египтян на севере Синая или их цитаделей в Ханаане. Библия может отражать реальность Нового Царства, но она может так же хорошо отражать более поздние условия железного века, ближе ко времени, когда повествование об Исходе было записано.
И это именно то, что предложил египтолог Дональд Редфорд. Самые памятные и согласующиеся географические детали рассказа об Исходе исходят из 7-го века до н.э., во времена великой эпохи процветания Иудейского царства — спустя шесть веков после предполагаемых событий Исхода. Редфорд показал, как много деталей в повествовании Исхода можно объяснить в этой ситуации, которая была также последним периодом имперской власти Египта, во время правления 26-й династии.