— Ты быстро справился, — бормотала она. — Много практиковался?
— Если пытаешься выудить у меня ответ, то знай, я делал это только с «профессионалками». Никаких отношений. Только череда девушек по вызову.
— Я... — Вайолет мотнула головой. — Не знаю радоваться или удивляться. Я думала, ты настоящий плейбой.
— Только на публике. — На всех важных и ответственных мероприятиях он появлялся в сопровождении девушки, каждый раз с разной, и в основном, это были знакомые его коллег.
— Я в шоке. Профессионалки? Серьезно?
— Это легче, чем заводить отношения, — объяснил он, окончательно открывая своему взору ее восхитительную грудь. Боже, какая же она невероятная. Такая мягкая, пышная и чуть-чуть покрасневшая. — Им нужны только деньги и презерватив. Если у меня возникало желание снять стресс, я звонил в фирму, и мне присылали хорошую, опытную девушку.
— Из твоих уст секс звучит не больше чем деловая встреча.
— Для меня так оно и было, — сухо ответил он. — Без каких-либо эмоций.
— А... со мной? — Он уловил волнение в ее голосе.
Джонатан опустился ниже, лизнув кожу вокруг соска, едва не застонав от бесподобного вкуса ее кожи. — С тобой я занимаюсь любовью. Это даже не стоит сравнивать.
— Это... странно, что я рада тому, что у тебя никого нет?
Нет, учитывая, насколько он был счастлив быль свободным. — У меня больше не было отношений. Это не честно, ведь мое сердце все еще принадлежит тебе.
— Боже, — выдохнула она, напрягаясь под ним. — Ты пытаешься соблазнить меня одними словами?
— Нет, еще планирую пустить в действие язык. — И в подтверждение своих слов втянул в рот ее сосок.
Она застонала, выгнув спину, натягивая галстук на запястьях. Маленькая вершинка жаждала прикосновения, и Джонатан дразня, обвел ее языком. Он прекрасно знал, она больше всего любит, когда сосок ласкают быстро и всей полостью языка, но Джонатан намеревался растянуть ее удовольствие. Хотел, чтобы она извивалась от желания.
Пока его рот был занят соском, он переместил остальное тело, чтобы не наваливаться на Вайолет. Хотя желал касаться каждого сантиметра ее кожи и тереться членом о ее влажный центр, и ощущать, как она покачивает бедрами ему навстречу. Всему свое время, сказал он себе. Сейчас ему нужно успокоиться, ведь его первостепенная задача — свести Вайолет с ума от наслаждения.
Он хотел сжать вторую грудь, в то время как ласкает ртом другую, но ему нужна эта рука для опоры. На секунду он корил себя за «прекрасную» идею связать Вайолет, потому что он, как никогда прежде, мечтал, чтобы Вайолет прикоснулась к нему, показала, что хочет его не меньше, чем он ее. Господи, он был готов умереть ради одного такого касания.
Пока она стонала, извивалась под ним, он снова пожалел о своем решении. Он хотел, чтобы Вайолет была отзывчивой, дикой в его объятиях, а не беспомощно привязанной к кровати.
И в этот момент у него в голове зародилась новая идея.
Он оторвался от ее груди, довольный тем, как она заскулила в знак протеста. — Вайолет, скажи, что ты хочешь, чтобы я с тобой сделал.
Она посмотрела на него рассеянным взглядом. — Ч-что...?
Он поцеловал ложбинку между грудями. — Тебе нравится, когда я ласкаю тебя тут?
— Да, — выдохнула она.
— Тогда скажи, где еще ты хочешь ощутить мой рот.
Она долго на него таращилась, не веря, что он позволит ей вести его. После длительного молчания, Вайолет запрокинула голову и простонала. — А ты не можешь... просто продолжить? Ты сам отлично справлялся.
— Я хочу, чтобы ты меня направляла, — сказал он. — Твое наслаждение в приоритете. Ты говоришь мне, где хочешь ощущать мои губы, и я послушно исполняю.
Вайолет жадно втянула воздух, но промолчала. Неужели Вайолет стеснялась озвучить свои желания в постели? Он пытался вспомнить, было ли так раньше, но помнил лишь, как они жадно набрасывались друг на друга, после долгого дня на руинах. Но сейчас Вайолет молчала.
Джонатан опустил подбородок на ее нежную, мягкую грудь и стал ждать.
Она дернулась. — Ты... ты действительно, хочешь, чтобы я это сказала, да?
— А что тут такого?
— Я уже не такая стройная, красивая, как была в молодости. И не такая... интересная. — Она закусила губу. — Я повзрослела, располнела и стала скучной.
Она что с ума сошла?
— Я с этим смирилась и принимала себя такой, какая есть, до тех пор, пока не увидела тебя таким божественно красивым, и теперь я чувствую себя... — она тяжело выдохнула. — Я чувствую, что мне далеко до тебя.
— Ты с ума сошла? — возразил он, лизнув ее твердый сосок. — Глядя на тебя, я не вижу ничего лишнего, только сочные, пышные формы, которые только и ждут ласки.